Читаем Все думы — о вас. Письма семье из лагерей и тюрем, 1933-1937 гг. полностью

С. И. Огнева с Михаилом Флоренским в кабинете о. Павла. Загорск. Фотография. Ок. 1930 г.


Слева направо: В. М. Гиацинтов, о. Павел Флоренский, Василий Флоренский и дети: неустановленное лицо, Ольга Флоренская, Михаил Флоренский и мальчик Церевитинов.

Окрестности Загорска. По дороге в Вифанию.

Фотография Ф. В. Церевитинова. 1925 г.


Кирилл Флоренский.

Загорск. Фотография. 1939 г.


Михаил Флоренский.

Загорск. Фотография. 1937 г.


Ольга Павловна Флоренская. Москва.

Фотография. Ок. 1940 г.


Н. И. Флоренская.

Загорск. Фотография. 1936 г.


Н. И. Флоренская.

Фотография. 1936 г.


В. П. Флоренский.

Фотография. 1936 г.


Тика и Наталия Ивановна Флоренские.

Загорск. Фотография М. П. Флоренского. 1936 г. Эта фотография была послана о. Павлу в письме.


На крыльце террасы сидят: наверху — Василий, Н. П. Гиацинтова, Тика; внизу — Наталия, Анна Михайловна, Кирилл с Павликом на руках.

Загорск. Фотография. Лето 1937 г.


Дом Флоренских в Загорске.

На переднем плане Н. И. Флоренская с коляской.

Фотография. 1937 г.


Слева направо: Василий, Павлик, Наталия и Тика в саду дома в Загорске.

Фотография. 1937 г.


Анна Михайловна в кабинете о. Павла.

Фотография В. П. Флоренского. 1933 г.


Здание быв. Кожевенного завода.

Почтовая открытка издания УСЛОН. 1926 г.


Это Иодпром, то есть Иодный завод.1 Это — большое двухэтажное здание, правая половина которого занята проектными бюро, а левая — заводом, лабораториями и комнатою общежития. Большая часть здания построена в XX в. и не представляет интереса. Но к левой половине примыкает древняя часть, нижний этаж которой построен в XVI в., а верхний — вероятно в начале XVIII в., если не в конце XVII. Живу я во втором этаже этого старого здания, тут же часть лабораторий. Производственная же лаборатория или, точнее, цех находится в постройке XVI в., со сводчатым потолком на столпах, небольшими окнами, прорезанными в толстых массивных стенах и мрачным видом, вроде кухни ведьм или кабинета Фауста. Тут стоят опытнопроизводственные установки: чаны, шаровая мельница, самодельные, а потому средневекового вида шкивы и колеса, различная деревянная утварь, в частности ящики, которым ради экономии материала придали вид гробов. Урчит и клубится пар, льется и капает вода, скрипит и гремит шаровая мельница, распространяется запахи водорослей разных видов. Посреди помещения выемка-спуск, занимающая половину площади; сток для воды, сооруженный из кирпича; полы каменные, из больших квадратных плит. Рядом в сушилке 62°, а за дверью — морозятся экстракты агара.2 Я говорю, что не хватает только подвешенного к потолку чучела крокодила. Распорядок дня соответствует обстановке, то есть столь же далекий от буржуазного уюта. Встаю в 8 ч. и бегу в Кремль завтракать. По дороге встретишь 30–40–50 людей, с которыми надо раскланяться, которых приветствуешь. Ведь знают друг друга более или менее все, а многие — и знакомы. От изобилия поклонов и приветствий шапки уже никто не снимает, только делают некое подобие чести, как рудимент поклона. После завтрака обход всех работ, обсуждение, консультация, записи, составление отчетов; так — до 6 ч., когда опять надо бежать в Кремль, обедать. Так как работа напряженна, а всегда чего-ниб<удь> не хватает, то спешка, волнение, взаимное подгоняние. Часов с 7 иногда сплю, когда удастся. Ведь работа идет сменная, круглые сутки. С 8 или 9 часов опять та же беготня из верхнего этажа в нижний и обратно, но неск<олько> тише в здании, то есть работают не все.


Быв. Кожевенный завод, где будет расположен завод Иодпром.

Кадр из фильма «Соловки» из фондов СГИАПМЗ 1928 г.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Андрей Белый и Эмилий Метнер. Переписка. 1902–1915
Андрей Белый и Эмилий Метнер. Переписка. 1902–1915

Переписка Андрея Белого (1880–1934) с философом, музыковедом и культурологом Эмилием Карловичем Метнером (1872–1936) принадлежит к числу наиболее значимых эпистолярных памятников, характеризующих историю русского символизма в период его расцвета. В письмах обоих корреспондентов со всей полнотой и яркостью раскрывается своеобразие их творческих индивидуальностей, прослеживаются магистральные философско-эстетические идеи, определяющие сущность этого культурного явления. В переписке затрагиваются многие значимые факты, дающие представление о повседневной жизни русских литераторов начала XX века. Важнейшая тема переписки – история создания и функционирования крупнейшего московского символистского издательства «Мусагет», позволяющая в подробностях восстановить хронику его внутренней жизни. Лишь отдельные письма корреспондентов ранее публиковались. В полном объеме переписка, сопровождаемая подробным комментарием, предлагается читателю впервые.

Александр Васильевич Лавров , Джон Э. Малмстад

Эпистолярная проза
Письма
Письма

В этой книге собраны письма Оскара Уайльда: первое из них написано тринадцатилетним ребенком и адресовано маме, последнее — бесконечно больным человеком; через десять дней Уайльда не стало. Между этим письмами — его жизнь, рассказанная им безупречно изысканно и абсолютно безыскусно, рисуясь и исповедуясь, любя и ненавидя, восхищаясь и ниспровергая.Ровно сто лет отделяет нас сегодня от года, когда была написана «Тюремная исповедь» О. Уайльда, его знаменитое «De Profundis» — без сомнения, самое грандиозное, самое пронзительное, самое беспощадное и самое откровенное его произведение.Произведение, где он является одновременно и автором, и главным героем, — своего рода «Портрет Оскара Уайльда», написанный им самим. Однако, в действительности «De Profundis» было всего лишь письмом, адресованным Уайльдом своему злому гению, лорду Альфреду Дугласу. Точнее — одним из множества писем, написанных Уайльдом за свою не слишком долгую, поначалу блистательную, а потом страдальческую жизнь.Впервые на русском языке.

Оскар Уайлд , Оскар Уайльд

Биографии и Мемуары / Проза / Эпистолярная проза / Документальное
Соблазнитель
Соблазнитель

В бунинском рассказе «Легкое дыхание» пятнадцатилетняя гимназистка Оля Мещерская говорит начальнице гимназии: «Простите, madame, вы ошибаетесь. Я – женщина. И виноват в этом знаете кто?» Вера, героиня романа «Соблазнитель», никого не обвиняет. Никто не виноват в том, что первая любовь обрушилась на нее не романтическими мечтами и не невинными поцелуями с одноклассником, но постоянной опасностью разоблачения, позора и страстью такой сокрушительной силы, что вряд ли она может похвастаться той главной приметой женской красоты, которой хвастается Оля Мещерская. А именно – «легким дыханием».

Збигнев Ненацкий , Ирина Лазаревна Муравьева , Мэдлин Хантер , Элин Пир

Исторические любовные романы / Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы / Современные любовные романы / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Эпистолярная проза / Романы