Все ее страхи

Кейт задумалась. У нее не выходил из головы тот набросок, который таинственным образом изменился. Она хотела пойти за ним, но передумала:

– Я могу нарисовать, если хотите, – предложил она. – Мне проще нарисовать, чем описать.

– Конечно, – кивнула детектив Джеймс и передала Кейт блокнот и карандаш.

Она быстро набросала портрет Джека Людовико, припоминая его торчащие волосы и миниатюрные черты лица, из-за которых он больше походил на мальчика, чем на мужчину. Пока она рисовала, незнакомый портрет из альбома продолжал врываться в ее разум и путал мысли, так что глаза все равно вышли какие-то неправильные. Она толком и не поняла, что там не так, но тем не менее передала блокнот детективу.

– У него рыжие волосы. Мне следовало указать.

– Я запомню. Вы замечательный художник. Это поможет нам.

– Он не совсем точен. Я только однажды виделась с ним.

– Он хорош. Спасибо. Могу я еще кое о чем спросить? Когда вы с Корбином приняли решение обменяться квартирами? Помните, когда он впервые связался с вами?

Кейт задумалась. Мама огласила идею насчет обмена после воскресного ужина. Это произошло в конце февраля или в начале марта – дни были еще короткие.

– Примерно в конце февраля, – сказала она.

– Вы могли бы уточнить?

– Ой. Я бы сказала, либо в последнее воскресенье февраля, либо в первое воскресенье марта. Могу спросить у мамы. Она должна помнить, а если нет, возможно, она где-то записала.

– Было бы здорово. – Детектив Джеймс закрыла блокнот и слегка подалась назад, готовясь подняться. Кейт заметила, насколько совершенна осанка детектива – спина прямая, широкие плечи, – и сама немного выпрямилась.

Прежде чем детектив успела встать, Кейт спросила:

– Значит, Корбин был связан с Одри Маршалл? Поэтому вы здесь, правильно?

– Да. Одри вела дневник, и она упоминала о нем. И мы получили подтверждение от одного из друзей Одри, что последние несколько месяцев у них были отношения.

– Вот как? – Хотя она и догадывалась об этом, даже можно сказать, знала – очевидный факт все же удивил ее. – Итак, у них однозначно была интрижка. Значит, он точно подозреваемый.

Детектив улыбнулась и почесала запястье под ремешком массивных часов.

– Он главный подозреваемый, Кейт. Мы бы очень хотели побеседовать с ним.

– Я думала, вы уже переговорили.

– Переписывались по электронной почте, но когда лондонский полицейский отправился в вашу квартиру, чтобы допросить, его там не оказалось.

– Да. Думаю, он съехал оттуда.

– Откуда вы знаете?

Кейт рассказала детективу о подруге Марте, которая сообщила, что американца нигде не видно.

– Если будете снова связываться с Мартой, пожалуйста, расспросите поподробнее – когда приходил, уходил и так далее.

– Спрошу. Вы собираетесь арестовать его?

– Мы просто хотим допросить его. Как можно скорее.

У детектива зазвонил телефон, и она вытащила его из кармана.

– Хорошо, мы здесь. Поднимайтесь наверх. Сразу за квартирой Одри Маршалл, дверь в конце коридора. – Она закончила разговор, но, продолжая держать телефон в руке, сказала Кейт: – Мой коллега из ФБР тоже придет.

– Почему ФБР?

– Есть вероятность, Кейт, что преступление связано с двумя предшествующими, одно из которых произошло в Коннектикуте. Именно тогда мы и подключили ФБР. Отслеживаем любые зацепки, и мне очень интересно то, что вы нашли в кладовке внизу.

В дверь постучали, и детектив вскочила, чтобы открыть. Вошла азиатской внешности женщина, одетая в черный кожаный жакет поверх белой рубашки. Она выглядела не намного старше Кейт. Детектив представила ее как Абигейл Тан и спросила:

– Кейт, можете пойти с нами в кладовку и показать, что вы там нашли?

Глава 22

Проснувшись, Алан обнаружил, что Кейт ушла. Он понял: что-то не так. Она, очевидно, передумала, иначе, по крайней мере, попрощалась бы. Алан потянулся к своему телефону, чтобы написать сообщение, но сообразил, что у него нет ее номера. Он вылез из постели, натянул джинсы и футболку, прошел через весь дом на ее сторону и постучал в дверь. Он точно знал, она была там, по ту сторону двери. Он чувствовал ее, хотя и не мог слышать. Темный глазок пристально смотрел на него, и он вдруг разозлился на себя за то, что преследует ее. Он вернулся к себе в квартиру, снял туфли и начал думать, как действовать дальше. Он встал намного раньше обычного, но слишком разволновался и теперь вряд ли уснет снова. Его подташнивало, где-то в голове раздавались глухие удары. Он выпил два стакана воды и проглотил таблетку аспирина.

Если у него похмелье, то и Кейт, наверное, страдает – возможно, даже сильнее, чем он. Может, она проснулась, почувствовала тошноту и вернулась к себе домой. Или проснулась и ей стало стыдно. Она говорила, что какой-то груз прошлого не отпускает ее и что она давно ни с кем не была. Он проявил уважение к этому факту и не торопился, хотя им овладело не только физическое, но и эмоциональное желание. Когда они прижались друг к другу, их дыхание синхронизировалось, и он почувствовал, как излечился от травмы, о существовании которой даже не подозревал.

А сейчас она убежала.