Все его жены

Да, отличная идея – небольшое расследование меня отвлечет. Снова пишу Ханне и, прежде чем она успевает ответить, принимаюсь собирать вещи в небольшую сумку. Если она занята, я всегда могу заняться самостоятельной детективной работой. К моему облегчению, она отвечает и очень рада, что я приеду. Она предлагает поужинать и сходить в кино. Наверное, я сошла с ума – идти на ужин и в кино с другой женой собственного мужа. Некоторые назовут меня преследователем, другие скажут, что я слетела с катушек, но какая разница? Любовь действительно сводит людей с ума, – думаю я, застегивая сумку. Наверняка она выберет романтическую комедию – что-нибудь легкое и сексуальное. Девушки ее возраста еще видят жизнь в розовом свете. Но вместе этого она спрашивает, люблю ли я фильмы ужасов. Я немного обескуражена. Разумеется, нет, но ей отвечаю, что люблю. Хочу посмотреть, что у нее на уме, какие вещи ее развлекают. Ее очаровательный исторический дом и идеально составленная сырно-мясная доска не слишком вяжутся с любовью к кровавой резне в фильмах. Она говорит, что хочет посмотреть психологический триллер с Дженнифер Лоуренс. Я спрашиваю, любит ли она фильм «Шестое чувство», и она отвечает, что не смотрела. Я как раз выезжаю на дорогу, не обращая внимания на гудки. Это «Шестое чувство»… Кто не видел «Шестое чувство», особенно будучи фанатом ужастиков? Она настолько молода.

Выезжаю из Сиэтла чуть после полудня, со свежим кофе в подстаканнике и бодрой музыкой в колонках. Ах, как все меняется! Буквально ежечасно… Я бодра, по радио играет музыка восьмидесятых, и я подпеваю. Если доберусь достаточно быстро, можно будет успеть заехать в отель и освежиться перед встречей с Ханной. Внутри бурлит наслаждение. И не только от перспективы собрать информацию о нашем муже, но еще и потому, что сегодня вечером мне не придется сидеть дома и ждать Сета. Ждать, ждать – всю жизнь я только и делала, что ждала.

К счастью, пробок на дорогах почти нет и я прекрасно успеваю. Сет бы назвал меня лихачкой; он начинает нажимать ногой воображаемую педаль тормоза, когда я его нервирую. Добравшись до отеля, вываливаю вещи на кровать и быстро принимаю душ. У меня с собой только два комплекта одежды – на сегодняшний вечер и на обратную дорогу в Сиэтл. Теперь, глядя на коричневый кардиган, кремовую шелковую блузку и джинсы, жалею, что не взяла что-нибудь поярче, позаметнее. Рядом с грациозной Ханной я буду смотреться пресно и тускло, а из-за большой груди я выгляжу полнее, чем на самом деле. Тереблю пальцами ткань и нервничаю. Нервничаю слишком долго и не успеваю высушить волосы. Пряди постоянно превращаются в неаккуратные волны. Изо всех сил пытаюсь их уложить, но мне уже пора уходить.

К Портленду погода благосклоннее, чем к Сиэтлу. В воздухе нет тумана, только запах выхлопных газов и алкоголя. Ханна открывает мне дверь после первого стука, на ее лице играет улыбка. Слишком радостная. Быстро обнимаю ее и сразу вижу его – темный синяк под скулой, болезненного зеленого цвета, как гороховый суп. Она попыталась прикрыть его макияжем, но на ее светлой коже цвет выделяется пугающе ярко.

– Сейчас, надену пальто, – говорит она. – Зайди на секундочку.

Делаю шаг в прихожую, сомневаясь, говорить ли о синяке или сделать вид, что ей удалось хорошо его замаскировать, как она надеялась. Осматриваю фойе в поисках недостающего снимка, висевшего рядом с дверью, как она говорила. Вместо него висит в рамке постер с засушенным маком. Это меня расстраивает. Засушенные цветы – попытка держаться за что-то отжившее, символ отчаяния и одиночества.

– Нравится? – спрашивает она, спускаясь вниз. – Нашла на блошином рынке. Всегда хотела сделать нечто подобное сама, но все не доходят руки.

– Красиво, – обманываю я. – Ты говорила, раньше тут висело семейное фото?

Похоже, Ханна слегка краснеет.

– Да, – отвечает она и быстро отворачивается.

Вспоминаю пустой шкафчик на работе и понимаю – она играет в ту же игру, что и я. Прятать мужа, избегать вопросов. Но синяки? Мне никогда не приходилось прятать синяки. Вспоминаю про ухо и невольно ощупываю пальцем то место. Внешне я расслаблена, но сердце бьется с бешеной скоростью. До того вечера, когда он меня ударил, я и представить не могла, что Сет способен обидеть женщину. И даже после я придумывала оправдания, винила себя. Но синяки Ханны не замечать невозможно. Я сдерживаюсь из-за всех сил, буквально давлюсь вопросом.

– Давай поедем отдельно, чтобы тебе не пришлось возвращаться сюда после фильма, – предлагает она. Я киваю, сразу подозревая, что есть и другая причина. Сегодня ее вечер с Сетом; он приедет поздно, после Реджины. Может, Ханна не хочет, чтобы он узнал о ее новой подруге? Подруге, которая будет расспрашивать о синяках и о муже.

Я следую за ее внедорожником, вцепившись в руль так сильно, что побелели костяшки. Мы проезжаем центр, фургоны с едой, магазины, гуляющих людей. Я почти ничего не вижу – слишком увлечена мыслями.

Мы как раз останавливаемся перед рестораном, когда приходит сообщение от Сета: