Все его жены

Пристыженно отвожу глаза. Стыд – надежная проверка реальности. Доктор Штейнбридж сказал, что именно стыд заставил меня создать альтернативную реальность. Я была достаточно хороша, чтобы Сет хотел меня, и стала его любовницей в обоих браках. Но оказалась недостаточно хорошей для того, чтобы он меня полюбил.

Доктор учит меня справляться со стыдом. «Принимай решения, с которыми сможешь жить», – говорит он.

– Я хотела выставить тебя сумасшедшей. Но не знала, что ты была сумасшедшей на самом деле.

– А себя ты считаешь нормальной? – огрызаюсь я в ответ. – Думаешь, твой поступок адекватен? Да, сюда попала я, но я хотя бы способна признать, что сделала. Ты сказала мне, что боишься его, умышленно подкрепив мои подозрения, что он бьет Ханну. Заставила меня поверить, что он спровоцировал наши выкидыши. Буквально отправила меня в ту квартиру.

Она смотрит на меня, поджав губы. Конечно, ей неприятна мысль, что она виновата не меньше моего. Я тоже долго отрицала свою настоящую жизнь.

– Это ты принесла пистолет. Ты выстрелила в Сета, – шипит она. – Я хотела наказать тебя за свою разрушенную жизнь, но не хотела вредить Сету.

Отвращение в ее голосе будит во мне ярость. Закрываю глаза, заставляя себя успокоиться. Вспоминаю слова доктора Штейнбриджа: «Ты отвечаешь только за себя».

– Да. Но ты могла мне помочь, а вместо этого решила меня использовать. Подкинула бредовую идею.

На лице Реджины – печать уверенности в собственной правоте. Я закипаю, начинает покалывать кончики пальцев. Сет с Ханной такого не заслужили. Конечно, Сет – изменник. У него был роман со мной во время брака с Реджиной, а потом, когда я не смогла родить ему ребенка, он переключился на Ханну. Но он продолжал приезжать ко мне даже после женитьбы на Ханне. Из-за этого я и утратила чувство реальности. Сет больше никогда не сможет ходить; пуля повредила позвоночник. Никогда не сможет побежать за своей дочерью по парку, подвести ее к алтарю… И я за это в ответе. От осознания сжимается желудок.

– Ты обманывала, когда сказала, что Сет был с тобой жесток? Что он прижал тебя к стене…

– Нет, это не ложь. У Сета взрывной темперамент.

Чувствую жжение в ухе, как всегда при мыслях о Сете. В очередной раз задаюсь вопросом, насколько правдивы истории Ханны о синяках. Видимо, правды уже не узнать никогда. Может и неплохо, что он теперь в инвалидной коляске. Он больше никогда не сможет физически навредить женщине, и изменам пришел конец.

– Я рада, что мы обе от него избавились.

– Нет-нет-нет, – возражает Реджина. – Никаких мини-клубов. Не равняй меня с собой, – смеется она. – Ты чокнутая.

И в этот момент я вспоминаю Робби Клемминса и его сломанный мозг, разбитый на кусочки череп и навсегда изменившуюся жизнь. Жизнь сломала и его, и меня, и Реджину. Только я здесь, расплачиваюсь за содеянное, а она продолжает лгать. От ее смеха болят уши. Закрываю их ладонями, сильно сжимаю, пытаясь заблокировать звук. Это как в тот день на кухне, когда Сет назвал меня сумасшедшей, с отвращением глядя в глаза. Дрожа всем телом, я подаюсь назад и бью головой Реджине в нос. Удар отдается в челюсть. Я прокусываю нижнюю губу и чувствую во рту осколки зубов. Она кричит, тянется рукой к носу, из которого течет струя крови. Я перепрыгиваю через стол и толкаю ее на спину. Голова Реджины ударяется об пол, я вижу в ее глазах шок и панику – они широко открыты от страха. Когда Робби лежал на спине и его мозг умирал, он не знал, что происходит. А Реджина будет знать. Хватаю ее голову руками и бью об пол. Слышу ее крики, громкие крики.

– Помогите! – кричит кто-то. – Она ее убьет!

Я помогаю. Помогаю себе.

Благодарности

Спасибо моему редактору, Бриттани Лавери, и всем ее коллегам в издательстве «Харпер Коллинз». А также моему агенту. Джейн – ты спасительница. Пока ты не нашла меня, я чувствовала себя очень неуверенно. Мириам, твоя помощь в работе над этой книгой неоценима.

Ронда Рейнольдс, за эти годы ты придумала для меня столько прозвищ: «дикое дитя», «творческий гений». Но больше всего я люблю, когда ты называешь меня невесткой. Спасибо, что ответила на все вопросы о работе медсестры, больницах и психиатрических клиниках. Я тебя люблю.

Трейси Финлей, этот путь начался с тебя. Спасибо, что всегда готова прочитать, помочь, найти в сюжете дыру. Твои мысли и идеи насчет этой истории помогли мне ее закончить. Ты круче, чем я, хоть никто и не говорит это мне в лицо.

Кейт Норман, еще одна медсестра в моей жизни. Знаю, некоторые вопросы тебя пугали. Ты – хорошая сестра.

Колин Гувер, Лори Сабин, Серена Кнаутц, Эрик Русиков, Эми Холловей, Алессандра Торре, Кристина Эстервец и Джейми Иватсуру. Синди и Джефф Кэпшоу. Скарлет, Райдер Аттикус и Эвет Роулин Кинг – мама вас любит. Джошуа, за то что помогал мне все преодолеть и никогда не жаловался. Ты – лучший человек из всех, кого я знаю.