Всё еще люди. Рассказы

Страха больше не было, осталось очищенное от него восхищение. Многие считают даже такие чувства мешающими работе, и избавляются от них, а также от исследовательского азарта, слишком сильного, по их мнению, интереса… Жаль, что так происходит.

Температура редко превышала ноль градусов Цельсия; при средней солености здешних вод их замерзание происходило при минус двух с половиной.

Прошло много времени, я набрела, изучая дно, на большую зону геологической активности. Глубина — пять километров подо льдом, триста сорок девять от «Посейдон-I».

Я обнаружила сеть из теплых донных соляных озер плотностью раза в четыре отличающейся в большую сторону от вод над ними.

Вскоре дроны уже брали воду на анализ, и я решила включить прожектора для съемки.

В воде были обнаружены сложные белковые структуры, включая колонии организмов-экстремофилов. Согласно осмотру выловленных живых существ, те были весьма схожи с многими земными эукариотами. Это не было неожиданностью — я уже видела перед собой разноцветные мигания и слышала множество необычных звуков разных частот.

Впервые была найдена жизнь внеземного происхождения, и нашла ее я!

Так был обнаружен Оазис — простирающееся на многие километры соляное поле с его гидротермальными источниками, поддерживающими жизнь покоящейся на фундаменте хемосинтеза экосистемы, об истинной сложности которой я тогда еще понятия не имела.

Как я жалела, что дальняя радиосвязь под водой невозможна! Акустика, куда более медленный способ передачи информации, хоть и могла здесь пробиться подальше, тоже не годилась из-за расстояния. Нейтринные передатчики, не говоря уж о детекторах, из-за их больших размеров не подходили для установки на «трилобиты».

Итак, мне оставалось только идти обратно к базе. Спустя без малого пять с половиной часов я прибыла к «Посейдону-I».

После моего доклада на базе адресатам в пределах Альфа Центавра и в Солнечную систему были отправлены сообщения об открытии. Клаус и Роберто занимались разведкой территорий вдали от открытой экосистемы, до их планового возвращения было еще много времени. Скорина и Киносито вели дела на базе.

Админы поручили заняться исследованием Оазиса пока что мне одной.

Не терпелось приступить к работе, меня переполнял энтузиазм.

Я загрузила в себя базы данных по биологии и смежным дисциплинам, соответствующие умения, а также протоколы, предназначенные как раз на этот случай. Я могла делать то, для чего когда-то нужна была целая команда специалистов — благодаря как обучению-загрузке, так и куда более сложной, чем человеческая, когнитивной структуре. Мы нечасто обращаем внимание, насколько различие между нами и людьми, которыми когда-то была часть нас, велико, но оно поразительно.

Мигание некоторых организмов представляло собой форму общения. Среди пойманных — их было несколько видов — действительно встречались обладавшие фоторецепторами.

Те организмы, что были выловлены дронами, продолжали активность. Они обменивались белковыми сигналами, часть их меняла местоположение, относительно простые белковые агенты перестраивали геномные и другие структуры. Я пыталась выявить во всем этом закономерности по пути к Оазису.

Кое-что мне удалось понять. Та небольшая взятая из привычной среды часть экосистемы Оазиса перегруппировалась, пытаясь выстраивать состояние равновесия в новой для нее среде.

По прибытии на место я стала с помощью дронов доставать и устанавливать разнообразное оборудование для наблюдений и экспериментов.

Мне очень пригодилось предварительное изучение пойманных обитателей Оазиса — я уже знала кое-что об их сигналах и прочих повадках. Я выпустила их в Оазис и наблюдала за тем, как они встраиваются в общую систему. У меня была одна очень смелая гипотеза, и я намеревалась ее проверить.

Я изучала сигналы местной биоты и пыталась воспроизводить подобные сигналы сама, оценивала реакцию. Для этого я использовала понимаемые ей стимулы — световые сигналы, наноботов, ведущих себя аналогично здешним организмам, и действия с белковыми веществами из местного «супа». За полторы недели исследований я укрепилась во мнении, что моя догадка верна.

Сообщество живых организмов Оазиса — сложная сеть агентов. Они способны как сливаться друг с другом, так и распадаться на составные части. Экосистема, включающая в себя все колонии, похоже, является развитым интеллектом и считает своей целью поддержание равновесия, основываясь на знании о количестве химических веществ для синтеза, величине популяции, течениях, геологии. Огромная когнитивная система, представляющая собой распределенную сеть систем поменьше.

Я думала, что, быть может, с моей стороны неправильно трогать сообщество, мешая достижению равновесия. Но я все же решила продолжать попытки общения. Мне было интересно — насколько оно умно?