Все еще мертв. Фальшивые намерения

– Не обращайте особого внимания на то, что говорит Парвис. Он большой ученый, но претендует на безгрешность. Не помню, чтобы он когда-нибудь признался, что хоть в чем-то был не прав.

На этом беседа закончилась, и мистер Ривер, хотя и несколько ворчливым тоном, повторил все предложения Мэри насчет их дальнейшего гостеприимства.

Позднее в разговоре с миссис Хемертон Бридон высказал мысль, которая пришла ему в голову при виде пометок в книге Стивенсона:

– Наверное, вы были правы насчет брата: я имею в вашу идею, что после приезда он мог отправиться на холмы, пораженный некой умственной болезнью. Понятно, что мы не можем тщательно прочесать все окрестности. Однако, помнится, вчера майор говорил о каком-то уединенном месте…

– Чертовой впадине?

– Вот-вот. Он заявил, что именно в такое место увез бы человека, если бы хотел похитить его и изолировать от всех. Не могла ли такая же мысль прийти в голову вашему брату, если он… решил умереть среди родных холмов?

– Хорошая мысль, – помолчав, ответила Мэри. – Пожалуй, он мог отправиться туда. В детстве мы с ним часто устраивали там пикники, хотя дома нас за это ругали, ведь это опасное место для детей. Послушайте, мистер Бридон, почему бы вам не остаться на второй завтрак? Тогда мы могли бы сегодня же съездить туда на машине. Чертова впадина милях в пяти отсюда, и потом еще пару миль пешком, если вы не против прогуляться по крутым тропинкам.

Но Бридон не стал отклоняться от намеченного плана.

– Вы очень любезны, миссис Хемертон, однако сейчас не самое подходящее время. Сначала мне нужно проделать рутинную работу, разослать запросы и так далее, а завтра я съезжу на Чертову впадину. Не могли бы вы показать мне ее на карте? Не хочу привлекать к себе лишнего внимания, спрашивая про дорогу у местных жителей.

В Блэруинни детектива подбросил Винсент Хемертон, который в тот же день уезжал в Лондон. Жена Бридона, Анджела, не относилась к тем супругам, которые любят, когда мужья участливо расспрашивают их, как они себя чувствуют и как дела в семье. Ей не хотелось, чтобы Майлз уверял ее, будто она прекрасно выглядит, или жаловался, как сильно он скучал в ее отсутствие. Все это было кстати, потому что Бридон, со своей стороны, не делал ничего подобного. Не успев побыть вместе и пяти минут, они уже углубились в обсуждение проблемы, с которой требовалось разобраться. Анджела, как всегда, была увлечена ее сложностью, а Майлз радовался, что нашел наконец собеседника, от которого нечего скрывать. Правда, в этом случае он решил не сообщать жене о своих подозрениях.

– Мне бы хотелось, чтобы ты составила собственную картину, – объяснил он. – Если я начну посвящать тебя в свои версии, это может сбить тебя с толку. Буду рассказывать обо всем, что мне известно, что хочу делать и о чем хочу узнать, но ни слова о том, к каким выводам я пришел. Хотя бы потому, что пока у меня почти нет версий и они все такие слабые, что ты поднимешь меня на смех. И потом, как я уже сказал, это позволит тебе составить собственное мнение. Итак, слушай.

Бридон подробно рассказал жене о своей поездке в Дорн и том, какое впечатление на него произвели поместье и его обитатели.

– Знаешь, Майлз, – задумчиво протянула Анджела, – если твой майор не прав насчет местных якобинцев – а здесь, в отеле, я не вижу ничего похожего, – вряд ли речь идет об убийстве. По правде говоря, я часто за тебя беспокоюсь, представляя, что может случиться, если ты встретишься с каким-нибудь опасным преступником, и тот вдруг на тебя накинется. Но в данном случае я не вижу признаков убийства. Я бы с удовольствием сказала тебе, что какие-то бандиты с большой дороги убивают несчастных путников. Но, если не ошибаюсь, речь идет скорее о манипуляциях с мертвыми людьми, а не об убийстве живых.

– Ты считаешь, что если доктор констатировал смерть от переохлаждения, какое бы то ни было насилие исключено. Честно говоря, я сам не верю в версию Генри Ривера, который думает, будто самый удобный способ убить человека – наставить на него дуло револьвера и держать подальше от теплого пальто, пока он не замерзнет. И все-таки я был бы не прочь встретиться с доктором Парвисом и спросить – мне не хотелось делать это при всех за ужином, – действительно ли тот так уверен в своем вердикте. Может, это не столько попытка установить истинную причину смерти, сколько декларация того, что ты не можешь допустить никакой другой? Я читал, что существуют способы убить человека, не оставляя на нем видимых следов, например, нанести ему сильный удар в живот или в сердце. Надо обсудить это с доктором Парвисом.

– Раз уж ты заговорил о своих подозрениях, можно узнать, почему ты так зациклен на мысли об убийстве? Просто любишь сенсации или существуют другие причины?