Все Еще Со Мной (ЛП)

Я ныряю обратно и набираю 911, сообщая им, что в дом троих парней вломились и их держат под прицелом. Я даю им адрес, и женщина говорит мне, что офицеры приедут как можно быстрее.

Я поднимаю голову, чтобы заглянуть в дом. Они разговаривают, но это не выглядит спокойным, и все еще есть пистолет, направленный на человека, которого я люблю.

Что я делаю? Эйден никогда бы не сидел и не смотрел, как я попадаю в беду. Я не могу просто сидеть здесь и ничего не делать

Дама по телефону что-то говорит, но если это не ‘полиция уже здесь’, то меня это не очень интересует.

Я позволяю инстинктам вести меня и вешаю трубку оператору 911. Я подкрадываюсь к сетчатой двери и присаживаюсь на корточки. Теперь я слышу их сквозь сетку сетчатой двери, но теперь они могут увидеть меня, если посмотрят вниз.

Что мне делать? Что я могу сделать? Это не просто. Я не могу просто ворваться туда, вытаскивая какое-то сумасшедшее, героическое дерьмо, и все будет по-моему, независимо от того, как сильно я хочу. Я должна игнорировать каждую клеточку своего существа, которая говорит мне разорвать сетчатую дверь и выбить пистолет из руки Харви и быть героем собственной истории. Я ничего не могу сделать.

Несмотря на то, что я в основном задерживаю дыхание, как всегда, Эйден каким-то образом замечает меня, и, как будто это было возможно, его тело становится еще более жестким.

Эндрю все говорит и говорит о своей политической карьере, и Эйден быстро оглядывается на него, чтобы не выдать меня. Он медленно и тонко начинает делать шаги в сторону, заставляя Эндрю и Харви тоже двигаться, чтобы оставаться прямо перед ним. Из-за Эйдена, теперь Эндрю и Харви спиной ко мне, чтобы они не заметили меня.

Я должна сделать что-то.

Я оглядываю задний двор, как будто что-то волшебным образом выскочит и поможет мне.

Я ничего не могу сделать.

Эйден быстро оглядывается на меня, достаточно долго, чтобы бросить на меня взгляд, который я уже слишком хорошо знаю.

Убирайся отсюда нахуй.

Но сейчас он должен был бы знать меня получше.

Я проверяю свой телефон, чтобы узнать, сколько времени прошло с тех пор, как я позвонила 911, а затем вспоминаю новое дополнение к моему телефону.

Я ничего не могу сделать? Нахуй это.

Взгляд Эйдена возвращается ко мне, и он понимает, что я делаю.

— Зачем ты это делаешь, Кесслер? Почему ты в моем доме целишься из пистолета в своих сыновей? — спрашивает его Эйден ясным, ровным голосом.

Эндрю усмехается.

— Ты же предвидел это. Тебя предупреждали бесчисленное количество раз. Ты разрушаешь мою жизнь. Ты знаешь мою жену, ту, из очень, очень богатой семьи, на которой я женился? Она собирается бросить меня, если я не возьму это дерьмо под контроль. Я подписал брачный контракт, я ничего не получу. Я вернусь туда, где был, когда застрял здесь, в этой богом забытой дыре.

Харви сел за кухонный стол, как будто ему уже надоела вся эта ситуация, и взгляд Эйдена сфокусировался на Эндрю, пытаясь заставить его говорить.

— В прошлый раз ты послал своего приспешника убить меня и моего друга, — Эйден наклоняет голову к Харви, не отрывая взгляда от отца. — На этот раз ты сам делаешь грязную работу?

Эндрю пожимает плечами.

— Поскольку ты неоднократно отказывался взять назад свои показания и прекратить разрушать мое доброе имя, я решил, что на этот раз мне придется покончить с этим самому. Во благо.

========== Глава 28 (часть 2). ==========

Харви лезет в карман пальто, и на секунду мне кажется, ‘что все. Все кончено’, но он достает маленькую оранжевую баночку и ставит ее на стол.

— Итак, вот что мы будем делать, — продолжает Эндрю. — Ты проглотишь эту горсть обезболивающих. Твое дыхание замедлится, опасно замедлится. У тебя, вероятно, будет сердечный приступ, а затем остальная часть твоего тела отключится. Ты забудешь, как дышать, пока совсем не перестанешь дышать. Это будет не очень красиво, — он поворачивается так, что пистолет направлен на Джейсона, стоящего чуть позади Эйдена, но не полностью прикрытого его большим телом. — А если нет, я его застрелю. И не убивая сразу, это будет медленно и больно, и тебе придется сидеть и смотреть.

Эндрю говорит все это с холодной отстраненностью, очень по-деловому, как будто это деловая сделка.

Эйден остается спокойным, его глаза оценивают.

— А после того, как я умру?

Эндрю делает шаг ближе к Эйдену.

— Ну разве это не очевидно? Я убью мальчиков и оставлю пистолет с твоими отпечатками на нем. У тебя был психический срыв, ты больше не брал на себя ответственность. Ты убил своих братьев, но потом чувство вины стало слишком сильным, и ты принял горсть обезболивающих, чтобы покончить со всем этим.

В глазах Эйдена вспыхивает ярость, и можно сказать, что ему требуется каждая унция самообладания, чтобы сдержать свой гнев.

— Ты больной. Ты бы сделал это со своими собственными сыновьями? Только ради выборов? Ты не годишься в отцы, не говоря уже о том, чтобы управлять целым штатом.

Я замечаю, как напрягается Эндрю, и Харви внезапно встает из-за стола.

Вот оно, я чувствую это. Мне нужно что-то сделать. Сейчас.