Все и сразу!

С супом я расправился быстро, поэтому занялся теми самыми «таинственными» делами. Приняв облик ворона, я взмыл высоко вверх, и начал оглядывать окрестности. Так как все было тихо, я обратил внимание на небо в округе. Была у меня мыслишка, что дракон мог почуять телепортацию, а потом и выследить нас. Но! Как бы я внимательно не приглядывался вдаль, дракона я так и не увидел. Да и чуйка моя молчала, что весьма успокаивало. Покружив над пещерой еще десяток минут, я окончательно успокоился и рухнул камнем вниз, где в двух метрах от земли использовал заклинание Левитации, чтобы погасить инерцию, а потом перекинулся в эльфа. Размяв шею, прохрустев несколькими позвонками, я тут же обернулся медведем. Накинув на себя заклинание Хождения по воде, я подошел к кромке воды. Честно говоря, поиграть в бога, походив по воде, было очень забавным. Где-то только это умение уже возводило в боги, а тут, каждый уважающий себя шаман так может. В общем — ладно. Ходить, бегать и прыгать по воде оказалось весьма интересно. Правда тормозить хреново. Бегать нормально, а вот уже торможение тут как на льду. Ну, хотя бы так. Тормозить-то нам и не надо как раз.

К этому времени из пещеры выглянула Мирайнелла с Сальгирену на руках. Что мать, что малышка были ощутимо напряжены. Однако, Мирайнелла сразу успокоилась, как только увидела меня ступающим по воде в облике медведя. Ну, обычные медведи по воде не ходят, а друид тут только я, если не смотреть на Амет`Аран в десяти километрах от нас. Поэтому признать меня труда дренейке не составило. Уже на берегу я сменил облик на свой и подошел к дренейкам. Малышка сразу потянула ручки ко мне.

— Сальгирену, — отрицательно качнул я головой глядя малышке в глаза, — вы поедете верхом.

— А можно… — начала было малышка, но я ее опередил.

— Ману в дороге получите. — спокойно проговорил я. — Вон там веревка. — кивнул я в сторону от себя, при этом пересекаясь взглядом с Мирайнеллой, — Когда я сменю облик, накинешь мне ее на шею.

— У тебя густая шерсть, я и так удержусь. — вставила Мирайнелла.

— Так надежнее. — отмахнулся я. — Пять минут на «кустики», и выходим. — добавил я.

— А в пути…

— А в пути это будет проблемно, но возможно. — кивнул я, — Так что, если прижмет, просите остановить.

Возможностью сходить по «делам» дренеечки воспользовались, после чего я сменил облик и они вскарабкались мне на спину. Ну, если мерить такими дренейками как Мирайнелла, то на моей медвежьей спине уместилось бы их штук десять. После того как они устроились, Мирайнелла закинула мне на шею веревку из кожи, под которую я поднырнул так, чтобы она оказалась у меня под головой. После этого Мирайнелла связала концы веревок возле себя, чтобы держаться за них как за вожжи. Заклинание Хождения по воде на мне еще висело, поэтому я тут же развернулся в сторону моря и побежал легкой трусцой. С каждым шагом я ускорял свое движение все больше и больше, пока не перешел на довольно быстрый бег. Ну, еще я учитывал то, чтобы дренеечек у меня на спине не особо болтало. Все-таки, медведи не очень подходящие ездовые животные. Про свое телосложение я вообще молчу.

***

Как я и предполагал, к остову мы подъехали только к вечеру, когда отправились рано утром. Но, зато сейчас еще не так темно, поэтому лагерь устроить проблем не составит. После сытного ужина Мирайнелла вымыла посуду в ручье, рядом с которым мы и устроились, малышка в это время уже глядела седьмой сон у меня на руках. Если Мирайнеллу я еще мог осадить, чтобы она ко мне не липла, то вот на малышку рука тупо не поднималась. Спать я так и улегся, с малышкой на груди, а когда вернулась Мирайнелла, то она сначала спросила разрешения прилечь рядом, чем меня немного удивила. Говорит, холодно одной спать. Ну да ладно, я подобных проблем не испытываю, да и опять разводить монолог на эту тему с ее приставаниями желания не было. Поэтому я молча «угукнул» и заснул, оставив на шухере Сквозняка с Огоньком. Правда, Мирайнелла оказалась не робкого десятка. Подлегла слева, приподняла мою левую руку и положила ее себе на талию, а сама улеглась мне головой на грудь. Меня в этом моменте удивило лишь то, что ее рожки даже не упирались в меня. Видимо, она уже привыкла спать так, чтобы рожками не упираться в поверхность.