Всё имеет свою цену (СИ)

Эсмерленд впервые за весь разговор внимательно посмотрела на мужчину, сидящего рядом. С чего она вообще взяла, что он может это сделать, почему так боялась встречи с ним? За последнее время она испытала много боли и разочарования, может быть, поэтому. Но ведь это был Трандуил — мужчина, за которого она вышла замуж, которого безумно любила и которому безгранично доверяла. И ответ на его вопрос пришел сам собой.

— Нет, не думаю, — искренне ответила она.

Милорд слегка приподнял уголки губ в подобии улыбки и посмотрел на живот будущей матери.

— Можно? — протягивая руку к нему, спросил король.

Эсмерленд только кивнула и замерла в ожидании. Трандуил ближе придвинулся к ней и положил руку на большой живот. Королевская рука была теплой, а касание нежным. Легкий толчок — и его ладонь почувствовала ответное прикосновение изнутри. Он склонил голову, как будто надеялся расслышать, что же там, внутри, происходит. Трандуил сделал глубокий вдох, и в нос ударил знакомый аромат гардении, незримо окутывающий свою госпожу. Такой же сладкий и дерзкий, как и его хозяйка, он опьянял Трандуила так, как не одно, даже самое крепкое вино. Король поднял голову и посмотрел на губы Эсмерленд, находящиеся в опасной близости от него.

«Может быть, в последний раз…» — он не додумал эту мысль до конца, как его уста преодолели разделявшее их расстояние.

Эсмерленд от неожиданности покорно раскрыла губы, но, не успев осознать происходящее, она осталась одна сидеть на кровати, а владыка уже стоял в нескольких метрах от нее, напряженно сжав челюсть.

Эсмерленд закрыла лицо руками, скрывая одинокую слезу скатившуюся по её щеке.

— Ну, зачем ты приехал? — в сердцах воскликнула она.

Трандуил уже погасил импульс, зародившейся в нем, и со спокойствием посмотрел на Эсмерленд.

— Уезжай, — устало откинувшись на подушки, произнесла Эсмерленд. — Когда ребенок родится, я сообщу тебе.

Когда за королем закрылась дверь, Эсмерленд, упорно смотревшая в стену, повернула голову. Она не была готова к этой встрече и сейчас чувствовала себя разбитой и потерянной. Стерев не прошенные слезы, она тяжело поднялась, собираясь умыться.

Острая боль, так неожиданно пронзившая поясницу, скрутила её пополам, а по ногам потекла теплая прозрачная жидкость. Крик, вырвавшийся из её горла и больше походивший на рёв животного, разнесся по всему коридору.

— Госпожа, что с вами? — обеспокоенно спросила вбежавшая на крик эллет.

— Найди Галандиль и быстро приведи её, — эльфийка замешкалась, она боялась оставлять Эсмерленд одну. — Ну, что ты стоишь, бегом! — повторила она, почувствовав еще один приступ боли.

В комнату ворвалась Галандиль и сразу поняла, что к чему.

— Ложись, девочка моя, все в порядке, — ответила она на немой вопрос Эсмерленд. — У тебя начались схватки.

— Какие схватки? — перебила её Эсмерленд. — До родов еще несколько недель.

— Не волнуйся, такое бывает, в этом нет ничего страшного, — успокаивала её эллет.

Галандиль отошла к двери и стала быстро отдавать приказы.

Трандуил шел по коридору, направляясь в кабинет лорда Элронда. Им нужно было обсудить вопросы касаемо рождения и дальнейшей жизни их с Эсмерленд ребенка. Владыка был взволнован встречей с бывшей женой и особенно своей реакцией на её близость. Пробежавшая мимо Галандиль вывела его из задумчивости, а эльфийка, казалось, даже не заметила его.

Хозяин Ривенделла оторвался от бумаг и посмотрел на вошедшего короля Лихолесья. Он указал на кресло, приглашая высокородного эльфа присесть.

— Нам нужно обсудить будущее моего ребенка, — начал Трандуил, как вдруг его прервала запыхавшаяся эльфийка, без стука ворвавшаяся в кабинет.

— Владыка Элронд, у госпожи начались роды.

Эльфийский король в который раз отказался от предложенного ему вина. Уже три часа он мерил шагами комнату и ожидал долгожданного известия. Трандуил волновался, роды были преждевременными и казались ему безумно долгими. Первые роды всегда долгие и тяжелые, как ему говорили, а Эсмерленд такая хрупкая.

В комнату постучала все та же молодая эльфийка и, поклонившись, обратилась именно к нему:

— Ваше Величество, поздравляю, у вас родилась дочь.

***

— Какая хорошенькая, — кудахтала Галандиль над новорожденной дочерью своей воспитанницы. — Ты была очаровательна, когда родилась, но она лучше, — заключила эльфийка.

Эллет вытерла малышке личико и замотала в хлопковую пеленку.

— Даже нет сомнения в том, чья она дочь, — проговорила Галандиль, погладив девочку по редким светлым кудряшкам. — А ты молодец, хорошо справилась, да и роды были легкие.

Эсмерленд возмущенно посмотрела на нее и подумала:

«Ничего себе легкие, какие же тогда тяжелые?!»

У неё абсолютно не осталось сил, такой чудовищной боли она никогда не испытывала. С помощью двух эльфиек она кое-как перебралась на кровать и дала себя переодеть в свежую надушенную сорочку. Влажной тканью ей обтерли лицо и дали выпить целебного настоя, прибавляющего сил и вселяющего радость. Чуть приободрившись, мать протянула руки к новорожденной дочери и приложила её к груди.