Все хорошо, пока хорошо (сборник)

На следующий раз я договорился встретиться на квартире с моим младшим братом. Я вижу его редко и не грущу по этому поводу. Он юрисконсульт в министерстве и полностью доволен собой. Он пришел через полчаса после меня, то есть с двадцатиминутным опозданием, за что, правда, попросил прощения, но так при этом позерствовал, что его извинения прозвучали почти как оскорбления. Я подавил раздражение, дождался, пока он повесит пальто, и протянул ему опись имеющегося в квартире движимого имущества. Его, само собой, особенно заинтересовал перечень ювелирных и серебряных изделий. Для удобства я собрал их на столике между окнами в спальне и, когда я сказал об этом брату, он взялся выговаривать мне: как же я не догадался спрятать их получше, я мог бы сообразить, что квартирные воры первым делом выбирают пустые дома. Я не ответил, по возможности предпочитая ссориться с ним не сразу. Он ушел в спальню, а я отправился на кухню ставить кофе. Я слышал, как он за стеной выдвигает ящики и распахивает дверцы, я полагал, что он шарит под матрацем — я тоже так делал. Спустя время он зашел на кухню и спросил, не осталось ли от сестры каких-нибудь личных вещей, писем, например. Я ответил, что это лежит в секретере. Он снова ушел, а когда я принес в комнату кофе, он сидел с толстой пачкой писем. Он читал их. Я тоже прочел несколько штук, от матери, и даже оторвал от одного кусок: там были три предложения про меня. Я предложил ему взять письма с собой и почитать дома. Он охотно согласился, и я отправился на кухню за пакетом, чтобы их сложить. В это время позвонили в дверь. Я услышал, что брат пошел открывать. Я забыл, куда убрал пакеты, поэтому немного завозился на кухне. Я столкнулся с братом в дверях гостиной, вид у него был, мягко говоря, ошарашенный: это к тебе. Я не сразу понял, что к чему, но он шепнул чуть слышно: ты его знаешь? Тогда я сообразил, кто пришел, и тем более удивился, что брат так встревожился и даже испугался. Это был действительно он, он ждал за дверью и тоже был напуган. Он извинился, сказал, что услышал шаги в квартире, ведь он живет этажом ниже, он думал, что это я, что я один в квартире, он не хотел никому мешать, он просто пришел предложить мне, когда я освобожусь, зайти к нему на чашечку кофе, но теперь он видит, что это неудобно, раз я не один. Я ответил, что зайду с удовольствием, и его это обрадовало. Я вернулся к брату, он ждал меня в прихожей. Он посмотрел на меня с сомнением:

— Ты его знаешь?

— Конечно.

— Так!

— Пожалуйста, не надо меня учить, — сказал я без особой надежды, но он наседал:

— И он живет в этом доме?

— Ну да.

— Габриель Грюде Енсен.

Я опешил.

— Ты тоже с ним знаком?

— Слава Богу, нет. Но я следил за процессом.

— Процессом?

— Ну да. Ты ж сказал, что знаешь его?

— Он не распространялся о своей жизни.

— Еще бы. Он убил жену и получил за это полтыщи лет — мерзейшая история.

Он порассказал много чего, ему, безусловно, льстила роль всезнайки, но, поскольку он приправлял все это ироническими замечаниями по поводу моей, как он выражался, дружбы с этим человеком, я сообщил, что у меня нет привычки интересоваться у людей при знакомстве, доводилось ли им убить кого-либо, тем более что моя к ним симпатия или антипатия от ответа не зависит.

Потом мы доделали то, за чем приходили, и час спустя брат ушел. Я вымыл чашки, погасил свет, запер квартиру, спустился на этаж ниже и позвонил в дверь. Енсен взял мое пальто и проводил меня в гостиную.