Все книги о монахе, который продал свой «феррари»

Я также выяснил, что моя привычка макать кусочки суши стороной риса в чашечку с соевым соусом считается дурным тоном. Аямэ пояснила, что так рис впитает слишком много соуса — это будет восприниматься как признак жадности, а также может привести к тому, что рисинки попадут в емкость с соусом.

Но больше всего мне запомнилось правило, как следует наливать друг другу напитки. Когда нам принесли бутылочку саке, Аямэ налила немного мне и потом родителям. Свой бокал она оставила пустым, так что я подумал, что она не собирается пить. Но затем ее отец взял маленькую бутылочку и, налив немного сакэ в небольшую керамическую чашку, передал ее дочери. Чуть позже мать Аямэ долила саке всем, кроме себя. И на этот раз Аямэ взяла бутылочку и налила немного саке маме. Когда в третий раз стали разливать напиток, я вопросительно взглянул на Аямэ.

— Ах, вы заметили, — сказала она. — Японцы считают очень важным следить за тем, чтобы бокал гостя не пустел, но было бы невежливо наполнять свой собственный. Вместо этого следует дождаться, пока другие заметят, что твой бокал пуст, и наполнят его для тебя.

Я подумал про Аннишу и Адама и про наши совместные обеды. Анниша бы умерла от жажды, если бы ей пришлось ждать, пока я замечу, что ее бокал пуст.

После ужина Аямэ предложила мне прогуляться по окрестностям. На улице было сухо, воздух казался знойным и душным.

— Спасибо, что рассказали мне про правила поведения за столом, — сказал я, пока мы шли по мощеной улочке. — Будь у меня больше времени, думаю, в конце концов я бы приноровился.

Согласно плану Джулиана, послезавтра я должен был улетать в Мексику. Сначала я подумал поискать билет на более ранний самолет, но после такого радушного приема Аямэ это могло показаться довольно грубым.

— Мне было приятно помочь вам. На самом деле, я в восторге от всех этих правил поведения. Как вам, возможно, говорил Джулиан, я довольно много путешествовала и, где бы ни оказывалась, всегда обращала внимание на негласные привычки, общее понимание того, как следует и не следует поступать.

— Вы, без сомнения, более наблюдательны, чем я. Единственное, что я заметил в Стамбуле, это то, что Ахмед никогда ничего не касался левой рукой.

— Во многих странах люди используют одну руку для грязной работы. Так что они не касаются пищи или других людей этой рукой.

«Может, и так», — подумал я.

— Вот интересно, — сказала Аямэ, — те правила, которые нам привили с детства, кажутся естественными, очевидными и логичными. Но, только глядя на них глазами человека иной культуры, мы начинаем задумываться о них. Например, — продолжала она, — я читала, что традиция пожимать друг другу руки появилась когда люди хотели продемонстрировать друг другу, что у них нет оружия и что они не собираются причинять вред другому. Так почему же сейчас, входя в конференц-зал в Нью-Йорке, я протягиваю руку? Хочу ли я показать этим, что не прихватила с собой кинжал?

Это меня рассмешило.

— Не так уж важно, как возникла та или иная традиция. Важнее понимать, как этикет, манеры, правила помогают нам лучше взаимодействовать друг с другом. Привычное поведение упрощает нам жизнь, позволяет проявить уважение друг к другу. Оно направлено на то, чтобы заставить другого что-то почувствовать. Наше ежедневное поведение отражает наши глубокие убеждения.

— Но иногда что-то меняется, — сказал я. — Возьмем, к примеру, обычай открывать женщинам двери. В былые времена ни один мужчина не прошел бы вперед. Нужно было придержать для нее дверь и пройти следом. Но я не уверен, что сейчас всем обязательно так поступать.

— Да, это один из обычаев, которые отмирают на Западе, — сказала Аямэ. — Изначально это служило проявлением уважения к женщине, не так ли? Но затем некоторые женщины начали воспринимать этот обычай как излишнюю опеку, как указание на их слабость, на то, что им нужна помощь даже с чем-то настолько простым, как обычная дверь. И теперь непонятно, насколько вежливо продолжать следовать этой традиции.

— Обычно я просто стараюсь придерживать двери всем подряд, — ответил я. — Так что я не делаю для женщин исключение.

— Да, это хороший вариант, — улыбнулась Аямэ. — По правде говоря, последний раз, когда я была в Лос-Анджелесе, я заметила, что иногда мужчины придерживают двери для женщин, иногда наоборот, а иногда женщины придерживают двери для женщин. Кажется, многие люди меняют свои представления об этой традиции.

Мы уже полчаса гуляли по округе. В темноте улицы выглядели очень мило — сквозь шторки из рисовой бумаги проглядывал свет, золотые фонарики висели перед входом, и лунный свет освещал черепичные крыши.

Мы свернули на небольшую аллею, и я понял, что мы оказались на той улочке, где расположена наша гостиница. Я очень устал, но не был уверен, что смогу заснуть. Тем не менее мне не терпелось побыть одному в моей тихой комнатке.

Когда мы зашли в холл, Аямэ сказала:

— Разрешите, я отдам вам талисман Джулиана сегодня.