Все краски магии (СИ)

Внезапно передо мной оказался Флейм. Я окинула его хмурым взглядом и сделала шаг вправо, чтобы обойти. Он сделал шаг в туже сторону. Шагнула влево — он опять не дал мне прохода.

— Да чего тебе нужно? — не выдержала я.

— Хочу отдать тебе деньги, — он достал что-то из кармана и взял меня за руку, так быстро, что я не успела её отдернуть, вложил что-то мне в ладонь. По холоду металла я догадалась, что монеты. Хотела выбросить их, но он сжал мне кулак. — Это за чай. Я не знал, что мы что-то купили у тебя в лавке.

Я фыркнула.

— Моя семья не любит быть в должниках, — сказал он и быстро отошёл.

Я смотрела ему вслед, пока он не исчез за поворотом, и только потом взглянула на деньги. Вместо мелочи в моей руке переливались бледно-розовые иллиды.

* * *

Дома я задержалась ненадолго. Вчера мы с дамами определились с тремя чайными смесями, и я, собрав нужные травы и цветы, пошла в чайную лавку. Чайнику уже доставили стеклянные баночки, и он понятия не имел, что с ними делать. Мы в две пары рук перемыли эти банки, намешали три сбора и расфасовали. Для красоты я крышки баночек накрывала салфеткой и обматывала жгутом. Банки с оранжевыми цветами теперь украшали оранжевые салфетки, с фиолетовыми — сиреневые, а с травками — желтые. Этикеток на них не было, но у Чайника имелась печать, и мы капнули на жгут сургучём и сделали оттиск, получилась неплохая пломба.

В итоге у нас к вечеру была готова небольшая партия баночек с чаем, и я строго настрого велела Чайнику предлагать новинку каждому клиенту.

А может, сделать пробники на одну чашку и дарить бесплатно покупателям? Неплохая идея. Похоже, торговля — это моё истинное призвание, а не магия. Видимо, я прибыла в этот мир, чтобы разнообразить ассортимент чая. Если это так, то моя миссия, можно сказать, выполнена.

Уже было много времени, и я побежала домой, собираться к чаепитию у Верта. По пути зашла в кондитерскую и купила в кондитерской ягодные конфеты и немного печенья. И уже через полчаса мы со Стёфой неторопливо шли дому Верта. По дороге часто здоровались со знакомыми, а у нас их было много — работа в торговой лавке этому способствовала, если не по имени, то хотя бы в лицо, я знала уже, наверное, половину Глеронберга.

В воздухе чувствовалось приближение осени, становилось немного зябко, особенно вечером, и мы надели плащи вместо жакетов, в которых обычно выходили на улицу днём. Я смотрела на листву деревьев, и, казалось, она немного начала вянуть, хотя было трудно определить точно из-за её пестроты.

— Стёфа, а когда будет Большой Листопад? — спросила я.

— Кто же знает? — ответила она. — Как природа распорядится, тогда и будем отмечать. В этом году, видимо, задерживается.

— Хорошо бы.

— Прямо не верится, что я к леглердейсе в гости иду, — сказала Стёфа.

— А что такое?

— Так она — аристократка. А они с кем попало дружбу не водят.

— Мне не показалась, что они очень обеспечены.

— Это да. Их семья разорилась. Конечно, леглердейса Телисса очень вежлива, никогда пренебрежительного слова не говорила, когда приходила ко мне в лавку. Но чтобы в гости позвать, никогда такого не было. Это только из-за тебя. Помню, какой богатый был их дом, сколько им земель принадлежало.

— И что же с ними случилось?

— Неудачи. Несчастья.

Дом Верта был всё ближе, и я невольно замедлила шаг, чтобы услышать эту историю.

— Говорят, это не сразу случилось, началось ещё лет сто назад. У них была большая семья, кто-то жил здесь, кто-то в столице, были и поместья, кто-то путешествовал, торговал. Члены их семьи несли государственную службу у короля. Однажды, леглердейса Телисса открывала королевский бал и танцевала с его величеством, и, поговаривали, что за ней ухаживал один из принцев. Весь город про это знает, не удивляйся. Тут все про всё знают, так что имей в виду, когда будешь с кем-то обедать в ресторации.

Я вопросительно взглянула на неё, но Стёфа смотрела перед собой.