Все красное (журнальный вариант)

Все тотчас повернулись ко мне.

— Думаешь, он все время ходит в одной рубашке? — заинтересовалась Алиция.

— Ты считаешь, тот самый? — спросила Зося недоверчиво. — Где ты его видела?

— На выставке. Рубашка выглядит вполне чистой — может быть, иногда он их меняет.

— Брюнетов в Копенгагене полно, — сказала Алиция скептически. — Все они имеют право носить красные рубашки — черным красное к лицу. С чего ты взяла, что это именно тот, из Варшавы?

Я не могла ответить на вопрос, не впутывая Эву. Паника в ее глазах была главной причиной моей уверенности.

— Не знаю точно, — уклончиво ответила я. — Может быть, и не он, но выглядит очень похоже. По-моему, Павел должен на него взглянуть.

— Не впутывай Павла! — немедленно запротестовала Зося.

— Он и так впутан, — пробормотала Алиция.

— Почему? — возмутился Павел. — Тоже мне впутывание — посмотреть на какого-то типа! Он же меня не удушит, если я на него посмотрю! Где он?

— В Копенгагене.

— А именно?

— Не знаю. Где-то. Вчера был на выставке, но сомневаюсь, что он до сих пор там сидит. Он похож на человека, ведущего ночной образ жизни.

Павел кивнул так энергично, что стукнулся затылком о дверь, на которую опирался.

— Подходит. Тот, с Эдеком, тоже так выглядел. Возможно, это он. Где его искать?

— Не знаю. Где в Копенгагене ведется ночная жизнь?

— Нигде, — сказала Алиция, возвращаясь к уборке кухни. — Можешь усесться на Ратушплац и ждать, когда он пройдет. Когда-нибудь дождешься.

— Что за бред! — возмутилась Зося. — Сидеть на Ратушплац!.. Идиотизм. Зачем он вам вообще нужен?

— Подождите! — Я вспомнила рассказ Эвы. — Похож на приезжего. Может жить в отеле или пансионате. Если посещать каждый день по одному и смотреть в холле, рано или поздно мы его увидим…

— Ну! — энергично подтвердил Павел. — Конечно, посижу!

— Можем сидеть по очереди, — великодушно предложила я.

Красавец мужчина в красной рубашке мучал меня невыразимо. Его загадка ушла в землю вместе с Эдеком. Кто он? Ни в чем не повинный человек или участник сложной аферы?

— Делайте, что хотите, — процедила сквозь зубы Зося. — Не знаю, почему знакомый Эдека должен быть в Копенгагене, и не понимаю, какое он имеет отношение к делу, но если вы считаете, что это чем-то поможет… Только будьте осторожны!..

Наутро Зося, от волнения вообще не спавшая, выволокла из постели Павла и потащила его в город за покупками. Алиция довольно вяло искала письма. Я сидела на диване и столь же вяло делала маникюр, расставив по всему столу разнообразные лаки и ацетон.

— Иоанна! — вдруг позвала Алиция, выглянув из своей комнаты. — Можешь зайти на минуту? Я тебе хочу кое-что показать.

Я прервала свое занятие, растопырила пальцы и побежала к ней.

— Посмотри. — Алиция зловеще указала пальцем на полку, где стояли скульптуры Торкилля. — Ты видишь?

Большинство скульптур я видела раньше. Среди них была группа из двух сирен, хвостами оплетающих друг друга. Таких групп было несколько. Я долго таращила глаза, уверенная, что вот-вот увижу что-то ужасное, быть может, связанное с новым преступлением…

— Ну? — спросила я наконец, обеспокоенная тем, что ничего такого не вижу.

Алиция потянулась к концу полки и переставила одну из скульптур на середину.

— Раньше это стояло так. Видишь?

— Ну? — повторила я, не понимая, к чему она клонит. — Ну и что?

— Кто-то ее переставил.

— Ты уверена?

— Совершенно. Я сама их расставляла, еще в мае. Ты здесь что-нибудь трогала?

— Что я, с ума сошла?

— Вот именно. А теперь посмотри сюда. Вот эта папка со счетами всегда лежала слева, а сейчас она на середине. Видишь?

Я добросовестно вытаращила глаза, пытаясь увидеть то, что Алиция называла папкой со счетами. На письменном столе находилась какая-то коробка, прикрытая крышкой в цветочек, корзинка с нитками, одежными щетками и еще чем-то, может быть, кремом для обуви, две черные сумки, несколько пар перчаток, чулки, множество разнообразных бумаг, нижняя юбка, моток веревки и большой кухонный нож. Ничего похожего на папку не было.

— Нет, — сказала я вежливо, но решительно. — Не вижу.

Алиция нетерпеливо отодвинула одну из сумок и показала край пластиковой папки для документов.

— Теперь видишь? А раньше она лежала там, на левой стороне. Тут кто-то рылся!

— Я даже могу тебе сказать, кто, — мрачно произнесла я. — Убийца. Потерял терпение и сам стал искать письмо от Эдека. Видимо, у него небольшой выбор: найти письмо или убить тебя. Может, ты знаешь что-то, что его погубит…

Я замолчала и подозрительно посмотрела на нее. Она в ответ подозрительно посмотрела на меня, села в кресло и задумчиво уставилась в пространство.

— Ты что-то знаешь, — сказала она наконец.

Я спихнула со стула какие-то вещи и тоже села.

— Не уверена. Возможно. Зато ты, по-моему, знаешь что-то, чего не знает никто другой. Что это может быть?

Алиция оторвалась от изучения пространства и посмотрела на меня.

— Совершенно точно никто не знает, где я закопала цветочные горшки с клубнями. Но я этого тоже не знаю. Уже несколько месяцев не могу их найти.

— Сомнительно, чтоб его интересовали клубни. Особенно, если учесть, что их давно уже удар хватил…