Все красотки - по ранжиру

Понс, опустив голову, смотрел себе под ноги. Он находился в школьной библиотеке, откуда только что ушла Мона. Она здорово помогла ему освоить премудрости ненавистной ему математики. Если все пойдет и дальше так же успешно, он скоро догонит своих одноклассников и будет понимать новый материал, который объяснял Маммер на уроке. Но она ушла, и Понс уставился себе под ноги. Он мысленно погрузился в те события, происшедшие сегодня. Он уже знал, что освободили Маммера. Ну, что ж, Серчеру и его команде, видимо, лучше знать, виновен Маммер или нет. Интересно, вернулся ли этот Маммер в школу или нет. Он поговорит о нем с Тигром, он еще выждет и посмотрит. Конечно, только несколько человек знали теперь тайну Маммера. Понс продолжал смотреть себе под ноги. Не нужно притворяться, что он может высоко держать голову. Единственная отрадная новость — это то, что освободили Джима Грина, хотя он еще не появлялся в школе. Возможно, завтра он придет сюда. Он находился под тяжестью невеселых дум. Он подумал о старике Билле Ханивелле и посочувствовал ему. Он наверняка знал, что тот почувствовал, когда открыл дверь той кладовки. Какое тяжелое испытание! А как насчет команды? Он еще не получал указаний от Тигра к сегодняшней тренировке. А игра? Бедная Ивонн… Дважды он был у кабинета Тигра, и дважды видел на кабинете записку "Идет экзамен". Он чуть было не решился нарушить правило и не вошел в кабинет главного воспитателя, проигнорировав записку. Ему до смерти хотелось увидеть Тигра и поговорить с ним обо всем, что произошло сегодня. Он чувствовал себя отвратительно. Действительно, он сперва воспринял известие о смерти Ивонн, как настоящий мужчина. Ему помогла надежда, что они поймали преступника. Теперь же — жесткая правда происшедшего навалилась на него всей тяжестью, и он чувствовал себя совершенно опустошенным. И что в этом плохого? Как он должен вести себя? Разве он не должен чувствовать себя отвратительно? Как же должен вести себя настоящий мужчина в таких обстоятельствах? Понс, низко склонив голову, рассуждал обо всем этом.

— Привет, Понс, — теплый и знакомый голос приветствовал его.

Он поднял голову и увидел мисс Нектар. Ему сразу же полегчало. Он даже мог улыбнуться ей, хотя эта вымученная улыбка совсем не походила на ту, которой он обычно встречал мисс Нектар.

— Привет, мисс Нектар, — поздоровался он.

— Нет настроения?

На ней было платье какого-то осеннего цвета. Понс внезапно осознал, что оно ей очень идет. Прекрасно… Осенняя листва, еще оставшаяся на деревьях осенью… просто прекрасно… Это бессвязное предложение как-то само собой мелькнуло в его голове, возникнув как-то неожиданно, помимо его желания. Оно почти преследовало его. Было ли оно не зависимо от него? Он прислушался к нему. Он посмотрел на нее. Он всегда восхищался ею, не так сильно, конечно, как мисс Бетти Смит, этой женщиной своей мечты. Но… все-таки…

— Мне действительно грустно, — тяжело вздохнув, сказал он.

— Я знаю, как тебе сейчас тяжело, — посочувствовала она.

— Хотелось бы мне знать, что здесь творится? — спросил Понс.

— Мне бы тоже хотелось это знать… — пробормотала она. — Если бы хоть кто-нибудь знал… — нежно сказала она парню.

— Как вы думаете, закроют нашу школу? — спросил Понс.

— Я не знаю, все это так ужасно…

— И все же я надеюсь, что школу не закроют, — сказал Понс, ощущая теплоту, которая возникла между ними.

Ему захотелось еще большей теплоты и близости с ней. Он посмотрел на нее. Неужели она чувствует то же самое? Он был уверен, что она испытывает к нему те же чувства. Какая удивительная женщина, полная теплоты и сочувствия. Как его мать. Почти что. Он взглянул на ее груди.

— Что ты ищешь? — тихо спросила она.

— Я не знаю, — искренне ответил Понс.

— Бедный мальчик, — нежно посочувствовала мисс Нектар.

— Куда идет наш город? — полным боли голосом спросил Понс.

— Как тебе помочь? — спросила мисс Нектар, явно тронутая горем мальчика, протянула руку и дотронулась до его щеки.

Он почувствовал это прикосновение мягкой, теплой женской руки. Руки его матери. Он ощутил ее чудесный запах. Он глядел ей в лицо. Там он прочел теплоту, сочувствие, нежность и любовь. Ее карие глаза. Ее волосы. У нее коричневые волосы. Ее губы прекрасны. Полные, мягкие, зовущие к поцелую. Он знал. Глаза у нее загорелись. Он почувствовал, что на его глаза навертываются слезы. На ее лице он уловил еле заметный намек на улыбку, предназначенную только ему, он знал, что она понимает его.

— Я не знаю, — снова сказал Понс. — Я просто не знаю.

Он очень хотел, чтобы она не отнимала руку от его лица. Но она убрала руку. Он увидел, как рука медленно скользнула по его лицу и упала вниз, вдоль ее тела. Он остался стоять неподвижно, просто проводил ее руку взглядом. Потом посмотрел на нее. После мисс Смит и его матери, она самая теплая женщина в мире. Ему очень хотелось, чтобы она его обняла. Он желал прижаться к ней, к ее груди. Сердце у него часто забилось.

— Скоро состоится большое собрание, — сказала она. — Я слышала.

— Да? — сказал он, все еще надеясь, что она его обнимет.