Все, кроме чести

Подножие небольшого холма усеяли трупы страхолюдных существ. Но их это не остановило — темной волной они накатились на возвышенность, затопили склоны, с ловкостью обезьян карабкаясь наверх.

Замелькали клинки, бешено рубя покрытую загрубелой чешуйчатой кожей плоть. Восемь человек были умелыми поединщиками, и мечи собрали в тот день обильную кровавую Жатву. Но сила, как известно, солому ломит, твари лезли и лезли — казалось, ничто не в состоянии остановить их бешеный натиск. Вот уж воистину все наоборот: не умением так числом брала нечисть, грозилась задавить массой. И под напором монстров люди отступали к центру холма, сближаясь спина к спине.

Нечеловеческие рев, рык, предсмертные визги и хрипы, людская ругань и хекающие выкрики — это было какое-то сумасшествие! И кровь — своя и врагов, которой все уже были забрызганы с головы до пят и коей пропиталась серая безжизненная земля под ногами.

И вот уже появились первые жертвы среди лазутчиков. Один за другим трое бахисов пали замертво, растерзанные твердыми, как сталь, когтями оборотней.

Антон перерубил лапу наседающему на него монстру и тут же вонзил меч ему в пах. Готов!

Визор успел бросить беглый взгляд вокруг себя: Мартин ранен, заметно прихрамывает, одна рука повисла беспомощно, но и левой их наставник владел не хуже. Абдулла хищно оскалился, лишь белые зубы ярким пятном выделялись на побагровевшем от натуги и без того смуглом, а теперь еще обильно смоченном кровью лице. Изогнутый, с полуторной заточкой клинок араба был похож на разящую молнию. Уследить за его движениями не было никакой возможности.

Но больше всего удивил следопыт. Этот хиляк и впрямь оказался отменным бойцом-рукопашником. Маленькая гибкая фигурка летала по полю боя, выделывала сложнейшие кульбиты, да так, что разъяренные твари не могли понять, где появится в следующее мгновение этот странный человечек. Два длинных, чуть короче гладиуса, кинжала мелькали тут и там, словно их не сжимали смуглые руки, а они были сами по себе. И оставляли они за собой трупы чудовищ.

Сбоку раздался боевой клич, перешедший в рев. Это Вульфгар вошел в раж. Вид его был страшен, ничего человеческого в нем не осталось. Даже налитые кровью глаза полыхали неземным огнем. Норманн перекинулся в берсерка. Огромный двуручный меч викинга разил врагов без пощады. Казалось, ничто не в состоянии выдержать удар тяжелого, особой закалки клинка. Его хозяин, как безумный, кидался на врагов и кромсал их на куски, а меч без устали пел свою песнь смерти.

Визоры и Мартин сгрудились в кучку, отражая атаки злобных существ. Антон понял, что они почти проиграли. Силы неравны, тут и целая дружина завязла бы в кровавой сече. А их осталось уже пятеро, один ранен…

И внезапно, как тогда, в поединке с первым в их жизни порождением Проклятой Земли, он выпал из реальности. Разум затопили яркие эмоции — будто море нахлынуло, море гнева, злобы, боли, безумия…

Он явственно видел, как в некой другой реальности разом распахнулись все двери, ведущие в его душу, и оттуда хлынули потоки черной энергии. Она вливалась в его голову, грозясь затопить, увлечь в водоворот все сжигающей ненависти и растворить без остатка, превратив в ничто.

И тогда Антон заорал: он вложил в свой крик всю боль и ужас, что переполняли его, всё отчаяние и ярость загнанного зверя. И двери захлопнулись, а потом раскрылись в другую сторону. И потоки изменили направление. Антон каким-то образом сумел перенаправить их. И теперь страх и трепет потекли обратно — прямиком к этим существам, наполняя их головы тревогой, слабостью и безысходностью.

И оборотни дрогнули.

Мутанты на мгновение замерли, а потом той же темной волной схлынули вниз, обратно, в свой поганый лес.

А визор Антоний в каком-то забытьи все слал и слал им вдогон порции разъедающей душу и сокрушающей рассудок темной силы. Он рухнул на землю. Сознание покинуло его.

Очнулся он от того, что товарищ тряс его немилосердно, пытаясь привести в чувство.

— А? — распахнул глаза Столетов и непонимающе уставился на Злобина. — Ромка, ты чего?..

— Антоха… — друг опустился рядом с ним на колени, с облегчением выдохнул, — я уж думал, ты того… Что случилось-то?..

Они говорили по-русски. Тут к ним подошел Мартин, баюкающий правую руку. Понимающе оглядел Антония, кивнул:

— Ты перешел на новый уровень мастерства, мой мальчик И… благодаря тебе мы всё еще живы.

Он обернулся к троим выжившим бахисам, устало произнес:

— Слава магу Антонию!

Абдулла, безымянный следопыт и вернувшийся к своему обычному состоянию Вульфгар взметнули вверх клинки, глухо выкрикнув:

— Слава!

Впрочем, радости особой ни у кого не было. Окровавленные тела товарищей отбивали всякую охоту торжествовать. Лицо Абдуллы, на котором красовались свежие порезы, досадливо скривилось — не уберег соплеменников. Он кивнул норманну, тот понял с полуслова, вытащил из-за пазухи кинжал с широким лезвием.