Читаем Все лучшее, что не купишь за деньги полностью

Если автомобиль заносит на скользкой дороге, и он попадает в аварию, кто-то сделает все от себя зависящее, чтобы облегчить положение пострадавших, возможно, будет держать их за руку до прибытия врача. Мы сочтем такого человека заботливым и ответственным. Но мы редко замечаем и ценим инженера, нанесшего противоскользящее покрытие на дорожное полотно, таким образом устранившего первопричину несчастного случая. Эта разновидность проявления заботы о ближнем иллюстрирует эмоцию, транслированную в осуществимое решение, позволяющее устранить проблему.

Заботливое общество будущего уничтожит условия, порождающие жадность, зависть, ненависть, месть и другие нежелательные человеческие эмоции. Оно использует технологии, чтобы снизить значимость некоторых эмоций, избавляясь от проблем, которые их вызывают. При ресурсо-ориентированной экономике люди не будут бояться потерять работу, оказаться необеспеченными в старости и будут иметь доступ к тому, что было им недоступно при кредитно-денежной системе, любовь будет не просто словом, но образом жизни. Когда люди научатся жить в гармонии с природой и друг с другом, духовность будет образом жизни, а не пустой болтовней. В более совершенном и гуманном обществе обузданные эмоции будут выражаться в соответствующих моделях поведения и образе действия.

Когда эмоции будут переведены в положительные конструктивные образцы действий, когда они выйдут за границы ныне существующей культуры войн, бедности и голода, которые эти эмоции вызывают, тогда они действительно станут полезными. Они будут использованы для преодоления ограничений, наложенных на нас настоящим, и начнут выражать реальные дела, а не просто обычную бездумную реакцию на стимулы, они станут гораздо полезнее людям.

Возможно, когда-нибудь в будущем, когда на Земле воцарится мир, а изобильные ресурсы будут доступны всем, многие эмоции, которые столетиями сбивали нас с толку, значительно ослабнут. Гнев, отчаяние, мстительность, зависть и депрессия, возможно, исчезнут вообще благодаря воздействию нашей переосмысленной культуры и возрожденной окружающей среды.

<p><strong>Глава 13. ТЕХНОФОБИЯ В ЭПОХУ КОМПЬЮТЕРОВ</strong></p>

Эта книга предлагает объединить научную точность и творческое воображение, которые могут привести нас в эпоху, когда интеллект будет ассоциироваться уже не только с людьми. Несмотря на боязнь обратного, потенциальные проблемы существуют не между людьми и машинами, а, скорее, связаны с ограниченностью человеческого интеллекта во времена стремительного технического прогресса.

Многие опасаются быстрого технологического развития, особенно автоматизированных и кибернетизированных механизмов, приходящих на смену людям, — если не открыто, то уж точно до определенной степени, ибо считают, что машины могут лишить их средств к существованию. Многие из этих страхов кажутся оправданными в силу быстрого роста производственных технологий, задействующих значительно меньше рабочих. Судя по всему, эта тенденция нарастает и способствует страхам людей перед тем, что их заменят превосходящими системами, не требующими человеческого участия.

Основные принципы операционной деятельности в кредитно-денежной экономике усугубляют проблему, поскольку для нее прибыль представляет больший интерес, нежели чем человек. Сегодня механизмы используются вовсе не для того, чтобы улучшить качество жизни рабочих за счет сокращения рабочего дня, увеличения продолжительности отдыха и повышения покупательной способности. Вместо этого отрасли промышленности используют автоматизацию, чтобы приносить прибыль избранному меньшинству, своим акционерам. Таким образом, большинство людей составит излишек персонала, более не представляющего ценность и подлежащего сокращению подобно тому, как сегодня списывают устаревшее оборудование. И в этом виновата не технология, а ее негуманное использование в целях частной наживы. Люди сами способствуют этому, закупая оборудование и продукты у компаний, не заботящихся о людях и окружающей среде.

Некоторые современные компьютерные разработчики испытывают необоснованные опасения относительно того, что машины в конечном счете возобладают над людьми, так как их проекты начинают демонстрировать человеческие характеристики. Это беспочвенный страх технофоба. Машинам все равно, производят ли они пять тысяч автомобилей в месяц или пятьсот. Они просто функционируют в соответствии с заданными параметрами. Они не жалуются на сбор урожая под палящим солнцем или непрерывную посадку семян. У них нет потовых желез или физической потребности во сне.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное