Все миражи лгут

– А почему ты решил, что те, на сейнере, были наши? Ну, в смысле русские?

– А ты думаешь, что этот режиссер ряженый еще кому-то нужен? – скептически прищурился напарник. – Я тут прикинул… Если есть люди, которые боятся этого Ковалева с его бумагами, то, по идее, должны быть и те, кто с помощью этих же бумаг хочет наших боссов если и не в землю вогнать, то уж за решетку упрятать точно. И эти люди послали других парней, которые пока нас оставили ни с чем… Если, конечно, не считать надувной бабы, то бишь куклы.

– Но это пока. – Стас пристукнул тяжелым кулаком по карте. – Мы еще посмотрим, у кого галифе ширше будут! Только у меня есть еще один вопросец, стратег ты наш… Ты тут про тропку на Тайвань толковал – а там же, если даже по минимуму считать, десятки морских миль. Как мы вдвоем ее перекроем, а? Типа ручки пошире расставим и дело в шляпе? Бред!

– Все гораздо проще, товарищ капитан, – уверенно улыбнулся Малыш. – Перекроем…

29

…Первое, что увидел Ковалев, открыв глаза, оказалось невысоким темным сводом какого-то не то подземелья, не то пещеры. Затем Егор попробовал осторожно пошевелить руками-ногами и понял, что слушаться-то они его слушаются, но, похоже, кто-то его несчастные конечности крепко связал. Точнее, связаны были лишь ноги – какой-то веревкой, а на запястьях рук красовались блестящие наручники.

Ковалев попытался быстренько вспомнить, что же с ним случилось и как он мог оказаться в этом каменном мешке, но память выдала лишь какие-то сумбурные и смутные обрывки, никак не желавшие складываться в логичную и стройную картинку…

Он хорошо помнил, как спускался по трапу в воду, затем какое-то время спокойно и не торопясь плыл… А потом был неожиданный страшный рывок вниз, словно какой-нибудь огромный спрут схватил его своими щупальцами и потащил в темную глубину. Затем ему, уже совсем обезумевшему от ужаса и начавшему захлебываться мерзкой горько-соленой водой, чьи-то руки с силой прижали к лицу что-то вроде дыхательной маски и он чисто рефлекторно начал жадно хватать спасительный воздух. Кажется, и руки, и ноги его в тот момент уже были связаны. Потом его, как какой-нибудь мешок, куда-то волокли под водой. Волокли двое водолазов. Нет, это были аквалангисты. Да, еще у них костюмы были странной окраски: спереди вроде бы темные, а с боков и сзади – светло-песочного цвета. Что же дальше-то было… А дальше был провал, темнота…

Теперь темнота сменилась полумраком, среди которого он, Егор Ковалев, лежит на чем-то довольно мягком, связанный, а рядом с ним сидит на корточках мужчина лет тридцати пяти – сорока, курит сигарету и насмешливо смотрит своими холодно-серыми глазами. Неподалеку еще двое. А лица-то у всех европейские. Знать бы еще, хорошо это или плохо… Скорее всего, все-таки плохо – тот, в доме, тоже был европейцем… А дымком как вкусно тянет…

– Закурить… Сигарету дайте, – Ковалев жадно шевельнул ноздрями и добавил: – Пожалуйста.

Свою просьбу пленник высказал по-английски, хотя уже процентов на девяносто был уверен, что если ему сейчас что-то и ответят, то сказано это будет по-русски.

Подтверждая догадку Ковалева, Орехов достал из пачки сигарету, небрежно сунул ее в губы связанному пленнику, поднес зажженную зажигалку и произнес по-русски:

– На, травись.

– Значит, все-таки русские… Кто вы? – сделав пару затяжек, спросил Ковалев, переводя взгляд с майора на Каткова, со старлея на Троянова и вновь на Орехова. – И что вам от меня нужно?

– Спасатели мы, – по узким губам майора скользнула короткая усмешка. – Ты же чуть не утонул, а мы тебя спасли…

– А связали, чтобы я на радостях не убежал, забыв отблагодарить? – Егор вложил в вопрос побольше сарказма и демонстративно звякнул наручниками. – А я готов. Сколько вам надо?

– Ты нас за дебилов-то не держи, банкир хренов. – Скат подошел поближе к пленнику и сверху вниз презрительно посмотрел на Ковалева, небрежно засунув руки в карманы куртки и покачиваясь с пятки на носок. – Я к тебе в плавки не лазил, конечно, но подозреваю, что там в смысле бабок голимый ноль.

– Это не проблема, – быстро отозвался Егор, – деньги будут. Сколько?

– Нам твои поганые бабки не нужны, – Катков скривился и сплюнул в сторону.

– Во как… – озадаченно поднял брови Ковалев. – Хм, бабки им не нужны… А что тогда? Жизнь? Убьете, что ли? Совсем глупо…

– Да кому ты дохлый нужен? – устало произнес майор, но тут же поправился: – Хотя, что это я – есть, есть люди, которые предпочли бы, чтоб ты и в самом деле утонул по-тихому. Но мы не они – мы тебя беречь будем. Как зеницу ока.

– Кажется, я догадываюсь, – задумчиво кивнул пленник. – Если я все правильно понимаю, то расклад у нас такой: есть плохие парни и есть хорошие. Вы – надо понимать, хорошие. А за вашей спиной, наверное, стоит такая же хорошая и правильная российская Фемида, которая даже в самом лучшем случае мне отвесит лет десять, не меньше… Все так? Или я в чем-то ошибаюсь?

– В общем и в целом так оно примерно и есть, – согласно кивнул Орехов. – Кто и сколько тебе потом отвесит, нам плевать – у нас другая задача…