Все миражи лгут

– А может, все-таки договоримся, а? Ну вот ты… кто ты там – капитан, майор? Сколько ты получаешь? Штук двадцать-тридцать? Ах, да, еще казенные трусы бесплатные! Самому не смешно? А я реальные, настоящие деньги предлагаю! Скажем, по пятьдесят тысяч баксов на каждого, а?

Троянов, услышав последнюю фразу, живо подсел к Ковалеву с открытой банкой тушенки в одной и с ложкой в другой руке. Потянул ноздрями воздух, изображая полный восторг.

– Ковалев, тушеночки хочешь? Вкусная. Так что ты там про баксы говорил? Ты с этого места давай-ка поподробнее! Меня еще никто в жизни не покупал. Мне жуть как интересно!

– Сто. Каждому, – каким-то шестым чувством понимая уже, что с этими непонятными людьми, скорее всего, сторговаться не получится, все же не сдавался Егор.

– Вот всю жизнь у меня с арифметикой нелады, – прожевывая солидную порцию тушеного мяса, погрустнел мичман. – Это ж сколько на наши будет?

– Сто пятьдесят тысяч, – уже втрое увеличивая сумму, с нажимом произнес пленник, – это на «наши» будет почти четыре с половиной миллиона рублей!

– Зарплата лет за пятнадцать, – обнаруживая все же некие способности к устному счету, прикинул Тритон. – И что? Пятнадцать лет ни хрена не делать, водку жрать и в потолок плевать? Скучно… Не, не пойдет. Так будешь тушенку? Бесплатно, между прочим.

Ковалев, темнея лицом, демонстративно отвернулся и надолго затих, молча рассматривая неровности каменной стены. Затем, ни к кому конкретно не обращаясь, негромко произнес:

– Вот никогда не понимал таких, как вы… Вроде бы не дураки и на тупых фанатиков не похожи. Вам что, и правда, деньги не нужны? Так это же бред собачий, так не бывает…

– Ну почему не нужны – нужны. Только мы свои деньги зарабатываем, а не воруем у старух. Улавливаешь разницу? А ты что, думал, кошельком потрясешь – и я сразу кинусь тебе ботинки чистить? – неприязненно прищурился Орехов.

– Ты, может быть, и нет, допускаю. А, между прочим, иногда и генералы не гнушаются…

– А я майор! И как вы, твари, по два института позаканчивали, а все никак не поймете, что ну не купить вам всех?! Ты будешь смеяться, но я и генералов знаю нормальных. Тех, кто дело делает, а не только трясет пузом, ворует и заставляет солдат себе особняки строить.

– Ну, у тебя-то, судя по всему, особняка точно никогда не будет. Это ты, майор, просто от зависти бесишься, – презрительно кивая, улыбнулся Ковалев.

– А чему завидовать-то? Тому, что тебя по всему свету как обожравшуюся крысу по амбару гоняют? Ну, наворовал ты свой десяток миллионов или сколько там и что? Вон, лежишь тут, как бомжара последний… Хозяин жизни! – майор запнулся и, махнув рукой, начал прикуривать новую сигарету.

– Значит, загнали гончие старого лисовина… – пленник с грустью посмотрел на наручники, уселся поудобнее на спальном мешке, заботливо подстеленном похитителями, и поинтересовался: – А как вы меня умыкнули-то? Там же охрана была.

– Как умыкнули, спрашиваешь? – оживился Троянов и мечтательно улыбнулся. – Отвечаю: красиво! Жаль, операция ну очень секретная, а то б я тебе рассказал…

Взяли Ковалева спецназовцы действительно красиво…

Первоначальный план предусматривал похищение беглеца прямо с борта яхты в вечернее время, сразу же после наступления темноты. Скат и Тритон должны были скрытно подплыть к «Ориент Стар», подняться на борт и в считанные секунды нейтрализовать охрану. Затем нужно было без особых грубостей взять Ковалева под локотки и препроводить в надувную моторную лодку, в которой боевых пловцов должен был ожидать Орехов. Дальше по плану предполагался быстрый отход, и лодка вместе с командой и пленником должна была буквально раствориться среди бесчисленных необитаемых островов, которых в архипелаге Рюкю насчитывалось около полусотни…

Новый план предложил Троянов, когда после недолгого наблюдения выяснилось, что пан Ковальский завел себе милую привычку совершать по утрам оздоровительный заплыв. Старлею и Орехову план понравился, и спецназовцы, не теряя дорогого времени, приступили к подготовке операции.

Вспомнив удачный венесуэльский опыт, Скат и мичман перекрасили гидрокостюмы в светло-песочный цвет, чтобы Ковалев, ненароком глянув вниз, под воду, не обнаружил аквалангистов раньше времени. Затем была приготовлена плавучая кукла, которую изготовили из обычного манекена, купленного в магазине. К манекену прилагались парик и очки – почти точные копии ковалевских. Вот с грузом для куклы пришлось повозиться: манекен никак не желал погружаться на нужную глубину – то начинал медленно, но верно тонуть, то кувыркался на поверхности. Наконец, груз был подобран, и кукла научилась плавать «правильно»: из воды торчали лишь голова и верхушка голых плеч…

Дальше было все относительно просто. Скользя практически у самого дна, совершенно неразличимые на фоне светлого песка, пловцы подошли к месту, где плескался Ковалев. Скат метнулся к ярко освещенной утренним солнцем поверхности и, без лишних нежностей одним жестким ударом обесточив Ковалева, резким рывком увлек обмякшее тело на глубину.