Все мужчины негодяи?

– Если они охотились именно за ним, им можно было просто вас шантажировать – и вы бы им сами его отдали.

Она подняла бровь.

– Меня поражает, как быстро вам в голову приходят порочные мысли!

– Именно поэтому я и пригодился нашему правительству. И, – добавил маркиз, зарывшись лицом в ее волосы, – именно поэтому я и вам сейчас пригожусь.

– Дайте я покажу вам, как вы можете мне пригодиться, – ответила Эвелина, желая скорее закончить все разговоры о тайных интригах и о ее будущем. У них и так мало времени, чтобы побыть вместе. Поэтому ей не хотелось упускать ни одной драгоценной минуты. Взяв Джастина за руку, Эвелина потянула его к кровати.

– Как сестра милосердия и ваша сиделка, авторитетно заявляю, что вам необходимо немного полежать, милорд.

– Я всегда выполняю распоряжения моей прелестной сиделки.

Джастин привлек Эвелину к себе и стал целовать ее так, что все посторонние мысли сразу вылетели у нее из головы.

– Ай-ай-ай! А вы еще обещали мне держать себя в руках, Эвелина! Это совсем не похоже на допрос с пристрастием или выдергивание волос у него из головы – один за другим! – раздался сзади глубокий мужской голос.

Эвелина вздрогнула и подняла голову.

– Анхель! – Девушку охватила паника. Она вскочила на ноги, ее щеки пылали от стыда. Растерявшись, она не знала, что сказать.

– Вижу, вы уже решили для себя, на чьей стороне играет Баркли, – язвительно заметил Анхель. Он снял шляпу, и с нее полилась дождевая вода. Его сырой черный плащ стал глянцевым от дождя. – Я хотел бы немного перекусить. Вы присоединитесь ко мне? – Анхель вышел из комнаты, стуча каблуками по деревянному полу.

– Я не слышал, как он вошел, – сказал Джастин, садясь на кровати и одергивая свой пиджак.

Все еще не оправившись от потрясения, Эвелина пробормотала, приводя в порядок свое платье:

– Мы оказали Анхелю не самый подходящий для героя прием. – Девушка испытывала чувство вины. Пока ее верный товарищ смотрел в лицо смерти, она в тепле и безопасности, Позабыв обо всем, беспечно развлекалась с Баркли.

Эвелина вошла на кухню, боясь встречаться взглядом со своим другом.

– Надеюсь, вы знаете, что делаете, – сказал Анхель, поглощая тушеное мясо с таким аппетитом, как будто не ел несколько дней.

Фаиза стояла у плиты, повернувшись ко всем спиной. Анхель отломил от буханки большой ломоть хлеба.

– Когда в моей жизни любовь и интрига скрестили шпаги, удача меня оставила. Может быть, вам повезет больше, Эвелина.

Она не поняла, что именно молодой испанец имел в виду. Но, как бы оправдываясь, сказала:

– Он очень быстро поправляется.

– Я это заметил.

Сев на стул напротив Анхеля, Эвелина продолжала защищаться:

– Баркли ответил на все мои вопросы, и, кажется, он искренне и горячо заинтересован помогать нам.

– А может, это вы искренне и горячо заинтересованы в нем, дорогая? – спокойно спросил Анхель. – Совсем недавно вы были готовы растерзать его за то, что он предал вас. А теперь вы вдруг полюбили его?

Эвелина, сидевшая с опущенной головой, заерзала на табуретке.

– Я… Я никогда не говорила, что люблю его. Он, конечно, умен, с ним есть о чем поговорить и… Ну… Он на нашей стороне!

Анхель презрительно фыркнул. Она пожала плечами.

– Я не вижу в этом ничего дурного.

– Правда? Нет, вы серьезно не видите в этом ничего дурного?

На кухню вошел Баркли, взял стоящую в углу табуретку и сел рядом с Эвелиной. Девушка облегченно вздохнула при его появлении: в присутствии Джастина она чувствовала себя увереннее. Глядя на красивое лицо мужчины, в котором она души не чаяла, Эвелина постаралась отбросить прочь все сомнения в своей правоте. Разумеется, это ясно, как день: Джастину можно доверять. Но сомнение все равно закралось ей в душу.

– Я хочу поблагодарить вас, Аролас, за вашу помощь, – сказал Джастин и протянул испанцу свою руку. – Эвелина рассказывала, что вы оказали мне первую помощь – там, в доме моего брата, – вызвали врача, привезли меня сюда и обеспечили всех нас провизией. Не могу выразить вам всю степень моей признательности за ваши усилия.

Анхель даже не шевельнулся и не поднял глаз от тарелки. Он сухо заметил:

– Я делал все это не ради вас, а ради Эвелины.

Джастин опустил протянутую руку, притворившись, что не замечает подчеркнутой неприязни испанца, и с вызовом произнес:

– Я до конца своих дней буду благодарить вас за то, что вы сделали для Эвелины!

Фаиза поставила перед Эвелиной и Джастином тарелки с едой.

– И вы садись с нами, Фаиза, – попросила служанку девушка.

Джастин поднялся и галантно предложил Фаизе свою табуретку.

– Я принесу стул из своей комнаты.