Все мы - открыватели...

Досадую, что мне не удалось побывать в Арендале — маленьком портовом городке на юге Норвегии, куда «Викинг» вернулся с промысла. Зверобои, праздновавшие возвращение в родную гавань, были в сущности первыми норвежцами, по-своему угадавшими, что Нансен далеко пойдет. Они пригласили студента как опытного стрелка в долю и на следующий год.

Позднее, когда Нансен уже прославился, его товарищи по «Викингу» передавали со многими живописными подробностями рассказ, как однажды возле судна появился медведь, здоровенный, башка с чемодан. Нансен выскочил из каюты в свитере, в сандалиях — и в погоню. Медведь — от него, он — за ним. Поскользнулся, упал в ледяную воду. Выкарабкался да как был мокрешенек, так и побежал дальше по льдинам. Медведь в полынью, а Нансен вскочил на льдину, оттолкнулся — и за ним. Внезапно зверь вынырнул из воды и лапой попытался сбросить преследователя. Нансен молниеносно вскинул ружье. Выстрелом в раскрытую пасть он уложил зверя.

После возвращения из экспедиции на «Викинге» Нансен неожиданно получил приглашение занять место научного сотрудника музея в Бергене. В этом городе, где часты прохладные летние дожди, где серые облака постоянно клубятся над горами и залив забит рыбацкими парусниками, непоседливому, почувствовавшему вкус к морским скитаниям молодому человеку пришлось менять привычки и подавлять некоторые склонности: для него начались «годы терпения».

Здесь, в Бергене, Армауэр Хансен, знаменитый открыватель возбудителя проказы, познакомил его с учением Дарвина. Профессор Даниельсон посадил охотника на медведей за микроскоп, заставив изучать мизостом — крохотных морских червей. Загар зверобоя сошел со щек Нансена. Год спустя он писал отцу, что стал «заправским домашним поросенком», но терпеливо трудится над диссертацией.

Иногда Нансен уезжал из Бергена в горы, делал там сумасшедшие переходы на лыжах, спал в снегу. Зачем? Ну мало ли зачем, просто так, чтобы не обрасти жиром…

И вдруг… Можно было представить удивление бергенцев: этот Нансен, получивший золотую медаль за научный труд о мизостомах, Нансен, которого приглашают работать в Англию и Америку и который вот-вот получит ученую степень доктора, бросает так блистательно начатую научную карьеру и отправляется в Гренландию, чтобы пересечь на лыжах ее ледяной купол, никем еще не исследованный!

Эта дерзкая экспедиция была для Нансена проверкой действительной ценности всего завоеванного смолоду. Она явилась также как бы генеральной репетицией будущего похода к полюсу. Именно во время гренландской эпопеи Нансен за короткое время прошел в необычайно суровых условиях полный курс полярного путешественника.

Судно «Язон», на котором отправился Нансен, подошло к берегам Гренландии в июле тяжелого в ледовом отношении 1888 года.

От черных угрюмых скал корабль отделял пояс движущихся густых льдов. Поднявшись на мачту в «воронье гнездо», Нансен понял: «Язон» не сможет подойти ближе, надо садиться в шлюпки и, лавируя между льдинами, попытаться достигнуть берега.

Внизу, на палубе, Нансена ждали спутники: капитан Отто Свердруп, лейтенант Дитрихсен, парень — золотые руки Кристиансен Трана, лопари Балто и Равна.

Шестеро спустились в шлюпки. Коротко ударила корабельная пушка: прощальный салют. Когда шлюпки удалились от «Язона», мрачные тучи наползли с далеких береговых ледников. Сильное течение крутило льдины в водоворотах. Всю ночь шестеро работали веслами и баграми, а под утро, когда берег был уже близок, острый ледяной обломок пропорол борт одной из лодок.

Полчаса, понадобившиеся для того, чтобы наложить заплату, оказались поистине роковыми. Берег скрылся в тумане. Нансен велел ставить на льдине палатку, чтобы собраться с силами перед последним рывком. А пока они отдыхали, льдину подхватило сильное течение. Туман помешал им вовремя заметить это. В треске и звоне ломающихся льдин их быстро уносило прочь от намеченного места высадки. Земля уходила за горизонт все дальше и дальше… Так было день и другой, а на третий они оказались у наружной кромки ледяного пояса. За ней, совсем близко, яростно бушевал прибой. Однако в самый драматический момент словно невидимая рука снова втолкнула их льдину в гущу других. Опасность отодвинулась, но не миновала. Они быстро дрейфовали на юг, и стало ясно, что течение может пронести лагерь на льдине мимо южной оконечности острова. Тогда шлюпки оказались бы в открытом океане.

Лишь на одиннадцатый день дрейф изменил направление, повернул в сторону берега. После жаркой работы веслами лодки с разгона выскочили на гальку.

В сущности план экспедиции был скомкан с самого начала. Они зря потеряли одиннадцать дней короткого полярного лета, а это много, очень много. И предстояло потерять еще немало дней, чтобы подняться вдоль берега к тому месту, где экспедиция покинула борт «Язона» и откуда можно было начать пересечение Гренландии.