Всё наоборот (СИ)

Tom’s POV

- Том!

Я оборачиваюсь, и на меня налетает Кай, припечатывая к моей щеке зелёный рюкзак. Потираю скулу, наверное, теперь мне гарантирована ссадина и причитания мамы на тему того, что моя дисциплина снова упала ниже плинтуса. Мне её реально подняли, и это самое загадочное событие, произошедшее со мной за последние шесть месяцев. Ну, если не считать совершенно мистических исчезновений бутылок пива, предназначавшихся отцу. Но это скорее к нему относится.

- Ты откуда? И успокойся, а то выглядишь так, будто бежишь от Сильвии.

Кай смеётся, и без того задыхаясь со своим загнанным дыханием. Ему нельзя бегать: у него астма на первой стадии. Весной лечился от простуды, потом обнаружил аллергию на свою декоративную птичку и в итоге заработал такую болячку.

- Не, от Сильвии я ещё не бегал. Тебя на биологию вызывают.

Делаю огромные глаза и закусываю губу. Биология для меня – страшнее Сильвии, девушки, не имеющей ни малейшего намёка на комплексы, плотной комплекции и очень высокой. Но самое примечательное в её персоне – любвеобильность.

- Только не говори, что она заметила подмену.

Мы писали тест, я сдал бланк с натыканными наугад ответами, а после уроков стащил свою работу. Будет плохо, если Цинсер каким-то образом зафиксировала мои каракули до конца учебного дня. Просто за мной такие вещи периодически замечаются, и биологичка на пару с физичкой замутили против моих махинаций целую кампанию.

- Да будет к тебе милостива фрау Цинсер, - напутствует Кай, обмахиваясь дурацким шарфом.

Складываю руки и, закрыв глаза, подкрепляю:

- Аминь.

Поднимаюсь со скамейки, едва не забывая сумку, у которой по привычке растянул ремень. Когда мне нечего делать, я могу теребить края одежды, отрывать кусочки от бумаги, раскручивать ручки и удлинять ремни.

Иду быстро, понимая, что Цинсер ждать не будет, она вообще у нас очень пунктуальна и выступает за идеальную дисциплину. Им с моей мамой нужно создать объединение, они бы стали отличными подругами, которые всегда приходили бы на встречи вовремя. Пожимаю руки знакомым и не очень людям, мысленно поражаясь многочисленности своих знакомств. Вообще это обычное дело, я просто люблю бывать там, где скапливается народ, поэтому у меня много приятелей. Но реально это осознаёшь только в определённые моменты, когда к тебе люди тянутся, а ты не можешь вспомнить имени, потому что познакомился, либо будучи в не совсем приличном состоянии, либо пребывая в своих размышлениях, либо обзаведясь в тот день ещё десятком таких же знакомств. Выделять людей из серой толпы очень трудно, они чаще всего непримечательны, если не общаться с каждым близко и не узнавать уникальные черты личности.

Правда, есть у нас один субъект, его узнаешь без всяких знакомств, имя вспоминать не придётся и гадать над уникальностью тоже: ничего не скрывается. Билл Каулитц стоит со своей извечной подругой, прислонившись к колонне и крутя в руках толстую пачку тетрадей. Пересекаемся с ним взглядом, и я слегка усмехаюсь. Меня забавляет его внешний вид. Крашеный брюнет в дорогих, но абсолютно неприемлемых для школы шмотках, с чётко обозначенными принципами и расплывчатыми границами нравственности. Нет, я не говорю, что сам являюсь образцом для подражания, речь об этом уже шла; но по сравнению с Биллом я просто прелестный ребёнок, о котором мечтает любая родительница.

Забегаю в школу и пытаюсь пробиться через плотную толпу. Видно, что-то случилось, что всем так зачесалось тут встать. В другой раз я бы тоже остановился, но биология не ждёт!

- Том, иди сюда, - меня хватает Адела и затягивает в гущу.

- Ну, чего? Мне бежать надо, Адела, пусти, - девушка держит крепко и уверенно пропихивает к центру. – Адела, ты сегодня потрясающе выглядишь, но у тебя выбилась прядка волос, и она так ужасно смотрится, что тебе прямо сейчас, вот просто немедленно нужно…

- Заткнись и смотри!

Я, наконец, оказываюсь в центре. Все уставились на придурочный круг на полу, который мы нарисовали с Идой. Меня пробивает на смех, и я начинаю тихо посмеиваться. У нас в школе есть такой долбанутый кружок, там все натуралисты и ботаники в прямом значении слова. Они разбирают всякую биологическую хрень, а я биологию не люблю и в общем-то… Круг нарисован на манер магической ерунды из фильмов про ведьм, внутри перечислены фамилии самых активных участников, а ниже - заклинение-выдумка.

- Утром этого не было.

- Конечно, не было! – восклицаю я и выхожу из толпы. – Вы бы ещё завтра меня позвали и сказали: «А позавчера ночью мы этого не видели!»

- У нас пропали образцы!

Ах, вот оно что.

- Ну, суеверным людям свойственно связывать разнообразные исчезновения с подобной ерундой. Сачки ещё не пропали? Мы за свободу бабочек! – поднимаю вверх правую руку и начинаю трясти кулаком. – Мы за свободу бабочек! Мы из гринпис!

Слышу яростный рык и взбегаю по лестнице, пока пущенный Лесли или ещё кем-нибудь предмет не долетел до меня.