Всё наоборот (СИ)

Поднимаюсь и, ничего не сказав, направляюсь в душ. Надо бы уже нормально одеться и отряхнуться от сна окончательно. Не в моих силах предугадать, в какую дверь меня сегодня запихнут, но хочется в какое-нибудь мирное место. Например, нужно купить подарок Аните. И идея с бабочками уже не кажется удачной. Кажется, придумав этот ужас, я был под действием наркотического вещества, зовущегося Биллом. Интересно, что я в нём нашёл?

Мои мысли сейчас такие ясные, каких не было с того самого момента, когда со мной случился переворот. Я могу оценивать ситуацию до и ситуацию после, свои действия… Впечатление, что во мне зародилась третья личность, ни к чему не причастная и способная рассуждать здраво. Мне этого так не хватает. Я сам нуждаюсь в грамотном совете, исключая вариант врачей, которые «могут помочь». Похоже, в случае со мной они ни черта не смогут. Есть, конечно, вариант усыпить меня, чтоб не мучился, но это как-то слишком жестоко и не по мне.

- Том, я поем чего-нибудь? – доносится до меня сквозь шум включённой на всю мощность воды.

- Ешь, - кричу я. – И мне сделай!

Надеюсь, он питается не капустными листьями, мой организм требует чего-то существенного.

Подставляю лицо горячим струям и медленно делаю воду всё более холодной, собираясь довести до ледяной. Я не преследую цель стать мега-бодрым, но водная зарядка не помешает для свежести мышления. Сдаётся мне, мои будни станут в два раза длиннее, а на это нужно больше сил. Как физических, так и моральных. Я хочу разобраться в том, что происходит. И почему именно я разбираюсь с проблемами Диди?

Больше вода не переключается, и я с удивлением обнаруживаю, что мне не так уж и холодно. Превращаюсь в хладнокровное животное, замечательно.

Выхожу из душа и, мгновенно прочувствовав разницу температур, заворачиваюсь в большое махровое полотенце. Пахнет чем-то до боли знакомым, я закрываю глаза и пытаюсь поймать воспоминание об этом аромате. Свежее полотенце, раньше они пахли по-другому, я точно помню. Утыкаюсь лицом в мягкую ткань и так и застываю, не в силах пошевелиться. По ногам неприятно стекают холодные капли, образовывая у моих ног этакое домашнее озеро, в котором стоять уже холодно, но я не могу оторваться от этого полотенца. Что-то знакомое, необыкновенно приятное и снова очень, очень знакомое. Тысячу раз знакомое. Но почему тогда, мать вашу, я чувствую себя так, будто потерял память?

Раздаётся стук в дверь, и я, точно из-за пелены, слышу невнятный голос жующего что-то Диди:

- Ты не умер, Том? – на него еда так положительно действует, что он способность шутить себе вернул?

С трудом вырываюсь из своего транса и хрипло отвечаю:

- Я сейчас выйду.

Отмираю и принимаюсь одеваться. От заторможенности избавиться сразу не получается, и на кухне я появляюсь с наверняка убийственным выражением лица, потому что Диди застывает с кружкой у рта и пялится на меня, как на привидение.

- Что с тобой?

- Яйца отморозил, - безрадостно заявляю я и приземляюсь на стул напротив.

На подносе три бутерброда со старательно размазанным по мякоти маслом и положенными сверху небольшими кусочками колбасы и сыра. Всё это венчает какой-то лист. Из Диди получился бы отличный домохозяин или просто холостяк. Он бездумно жует салатный лист, не притрагиваясь к самой булке, и становится понятно, что ничего он не встряхнулся.

- Не хочешь по магазинам пробежаться? – хлебнув щедро подслащённый кофе, спрашиваю я. – Развеешься хоть.

- А зачем?

- Что зачем? Зачем развеяться или зачем по магазинам?

Пальцами показывает, что второе: он, наконец-то, вспомнил, что к самому бутерброду не притронулся и, видимо, решил восстановить справедливость, впихнув в себя сразу половину.

- У Аниты День рождения завтра. Ты идёшь?

Диди морщится и даже перестаёт жевать. Судя по всему, о предстоящем празднике подруги он напрочь забыл. Когда у тебя проблемы, они встают на первое по важности место. А у других людей первую важность занимают другие вещи. И эти два первых места компромисс найти не могут, поэтому ты чаще всего портишь настроение тем, кому весело и у кого на первых позициях стоит нечто радостное.

- Вообще-то да, - проглотив, отвечает парень. – Спасибо, что напомнил. А что мне Франци сказать?

Нерешительно пожимаю плечами. У них стоит вопрос о ребёнке. Вот это очень показательный пример того, каким должно быть решение. Он идёт на вечеринку к Аните. Но у него вообще-то проблемы с девушкой, а точнее - с её новоиспечённым положением. Лично у меня сомнений больше нет, и я в своём совете теперь уверен.

- Бросить её будет просто по-свински. Но сейчас ты не с ней.

Диди снова уходит в глубокие раздумья. Мне же как будто делается легче: то ли душ, то ли убеждение в моей правоте сделало своё дело. Мне кажется, что моя миссия исполнена, я могу выполнять роль поддержки, но больше от меня ничего не зависит. Это их жизнь и их выбор, они должны разобраться сами. Никто не исключает советов со стороны, их нужно выслушать, но не слушать. Сколько людей, столько и мнений.

- Я загнусь, если и завтра с ней сидеть буду. Мы и так на вечер договорились.

- Снова нет родителей?