Всё наоборот (СИ)

- И тебе спасибо.

Мы не расходимся, Билл мнётся. Я заметил эту его особенность, распространяющуюся, похоже, только на тех, с кем он знаком лишь относительно.

- Только ты, пожалуйста, запомни, что я не барышня, хорошо?

Проходится рукой по моему плечу и удаляется, оставляя меня млеть на этом самом месте. Даже сходить не хочется.

- До завтра!

Билл оборачивается и машет рукой, а затем скрывается за дверью.

Нет, победы простыми не бывают. Просто он действительно открыт, и это безумно здорово. Обычно люди предпочитают с неприятелями вообще никаких контактов не устанавливать, это никому не нужно. А Билл поддался на моё предложение наладить отношения и довести их до нормальной черты. Но, судя по его прощальной реплике, он о какой-то части моего плана догадался. Я не надеюсь на мгновенный результат, такое даже в сказках с первого раза не случается, но мне повезло, скажем так.

Полный довольства сдвинувшимся льдом, прихожу домой, и не заметив, что прошёл путь в два раза длиннее. Меня радует улица, чистый подъезд, радует лифт, который поднимает будто бы быстрее обычного. Хочется приняться за какую-нибудь деятельность.

- Чёрт! – вырывается у меня, когда двери распахиваются.

У моей двери стоит и широко улыбается Берни, что говорит только об одном – сейчас я услышу просьбу.

- Привет.

- Привет, Берни, - тяну я, оглядывая лестничную площадку, но других лиц не обнаруживаю. – А ты что стоишь-то тут?

Улыбка слетает с его лица, и он начинает мне выговаривать:

- У тебя отключён мобильник, и тебе хр*н дозвонишься. У меня родители отвалили до завтрашнего утра, когда я был у Дарта, ключи остались дома, и меня известили о том, что мне лучше переночевать у друзей. Ты не против, что я к тебе-то наведался?

- Нет, что ты. Проходи.

Толкаю дверь, но та закрыта. Хорошо, что я ключи взял.

- У тебя, кстати, тоже дома никого. Это надолго? – в голосе слышны нотки заинтересованности.

- И не надейся.

Толкаю дверь, и мы заходим в квартиру. Берни без лишних церемоний шагает на кухню, открывает холодильник и выпивает сразу полбутылки стоящей там колы. Качаю головой, смотря на него, и прохожу мимо. Настроение у меня не располагает к таким вот дружеским посещениям, но всё будет достаточно неплохо, если он не станет лезть ко мне с подробными рассказами о том, как я «где-то и что-то».

Парень идёт следом за мной, не расставаясь с пластиковой бутылкой, включает по пути телевизор и вообще ведёт себя, как человек, которому сказали: «Будь, как дома». Если бы все люди неукоснительно исполняли это пожелание, человечество решило бы от него избавиться из-за возникающих неудобств.

- Ты сегодня никуда не собираешься?

- Только не говори, что собираешься ты, ждать тебя до пяти утра я не намерен, ключи не доверю, сам знаешь, что с тобой бывает.

Берни задумчиво крутит бутылку за горлышко. У него, похоже, действительно были большие планы, которые я обломал, но вряд ли моим родителям понравится, что приятель, оставшийся у нас переночевать, явится только под утро, проспит до вечера, сожрёт ужин и отвалит, подарив прекрасный запах перегара.

- У меня, конечно, были кое-какие планы, но ладно, - Берни вальяжно усаживается на кресле в углу, а я хожу по своей спальне туда-сюда, переставляя предметы и делая вид, что я жутко занят. Как-то неуютно себя чувствую, хочется чем-то занять руки. – Слушай, что с тобой последнее время творится?

От такого вопроса резко прекращаю свою псевдо-деятельность и придвигаю к себе стул. Берни же может мне рассказать некоторые интересные вещи, если выспрашивать о них осторожно.

- Что ты имеешь в виду?

Берни издаёт что-то наподобие долгого «ууум», тем самым напомнив мне шамана, и принимается загибать пальцы:

- Ты стал реже куда-то вылезать, тебя ещё ни разу не вызвали к директору за три недели, - на этом Берни прищурился.

- Нет, я не служу в школьной армии, - спешу развеять его сомнения на сей счёт.

В гимназии мы так называем группу людей, которые то ли специально, то ли по глупости и из-за безвольного характера постоянно на что-то жалуются или докладываются «руководству».

- Ладно. Но у меня есть аргумент, против которого ты не попрёшь.

Мне даже интересно становится, и я нетерпеливо ёрзаю под взглядом Берни, выдерживающим показательную паузу.

- Да говори уже: какой?

- Все эти три недели (прости, если я что-то упустил) ты не спал ни с одной девушкой.

На его лице расползается победоносная улыбка, а сам он полон самодовольства и, кажется, не ждёт, что я примусь оправдываться. Честно говоря, даже учитывая мою насыщенную жизнь в другом мире, он сказал почти правду, ошибившись на неделю или около того. Только это не имеет значения.

- И что?

Берни, явно не ожидавший от меня подобной реплики, быстро кидает взгляд на потолок, словно там написано, что он должен ответить.

- Как что? У тебя проблемы, девушка завелась, о которой никто не знает, или ты страдаешь по Ромберг?

Меня пробирает смех, я от души хохочу, ударяя ладонью по спинке стула.

- Я женюсь, - преодолевая своё неуёмное веселье, серьёзным тоном говорю я.