Все наши разницы

Передо мной извинились и промчались мимо, а студент как будто не спешил отпускать мою руку – наоборот, еще надежнее вцепился. Вторую ладонь мне на талию примостил, словно я шаталась или намеревалась снова упасть. И эта секунда была самой неудачной, чтобы вспомнить: именно Богдан во время травли писал какие-то пошлости обо мне. Немного покраснела я не от смущения, а от осознания правды: Жуковский вчера вечером не преувеличивал, когда говорил, что многие парни фантазируют на мой счет. Так из-за чего тут злиться? У них пока гормоны вместо мозгов – и это даже нормально. Мне следует не обращать внимания.

Вдруг пальцы его дрогнули, и Ярмилов резко отступил в сторону, поинтересовавшись сдавленно:

– Димон, ты чего?

Оказывается, тот остановился в метре от нас и, заложив руки в карманы, наблюдал за картиной. Уж не знаю, что такого страшного прочитал Богдан на его лице, но когда я обернулась, не разглядела у Жуковского ни единой эмоции. С тем же успехом он мог еще и зевать.

– Ничего, – ответил тот одногруппнику и пошел вперед, забыв даже поздороваться.

Уже на кафедре я получила сообщение – увидела мигающий значок и заранее каким-то неведомым образом угадала отправителя. Дмитрий, как обычно, выражался без обиняков, но с иронией: «Анна Андреевна, ни на что не намекаю, но вас тискают с поразительной регулярностью. А только я по роже получил. Начинаю подозревать, что проблема во мне».

Правильнее было не отвечать, закрыть приложение, преспокойно отправиться домой и ни разу о провокационном сообщении не вспомнить. Но я не удержалась и написала: «Вы предпочли бы, чтобы я на полу распласталась?».

И сразу получила от него одно слово: «Распластать».

Последнее он удалил через три секунды. Но я видела – успела прочитать! И этот хам знал, что я успела. Подняла лицо вверх, очень медленно и аккуратно выдохнула. Он меня провоцирует – ничего больше! У него вообще дурацкие шутки, я просто засвидетельствовала очередную. Теперь можно и домой. Вечером наконец-то увижу друзей, хотя почему-то пересказывать все события совсем не хочется – неправильно поймут. А не произошло ничего такого, что надо обязательно как-нибудь понимать.

Глава 9

Получила зарплату, поскребла по сусекам – и сразу позвонила Жуковскому-старшему. Но ответил мне не он, а помощница, потому пришлось вдаваться в объяснения.

– Крамская Анна Андреевна, – сбивчиво представилась я после монотонного вопроса. – Не могли бы вы соединить меня с Юрием Владимировичем? Он поймет, кто я!

Женщина была непреклонна – и по какой-то причине приняла меня за назойливого сталкера:

– Разумеется! Но Юрий Владимирович в данный момент занят. Анна Андреевна, назовите тему обращения, я попробую помочь.

И что говорить? Похоже, эту зубастую секретаршу уже достали девы разной степени настойчивости или недовольные клиенты, вот она до последнего и держит оборону, но обижаться бессмысленно – это ее работа. А мне ведь и в голову не приходило, что на черной визитке никто не будет указывать личный номер – попади он не в те руки, Жуковскому придется забыть про сон. Но связаться с ним мне было необходимо, поэтому я старалась быть честной:

– Я ему деньги должна. Прошу, просто передайте, что я звоню.

– Деньги? – ее безразличный голос сделался сосредоточенным. – Я вас поняла, Анна Андреевна. Пожалуйста, подскажите номер договора, открываю файл дебиторской задолженности.

Я почти застонала. Подставил он меня, конечно… Наверняка не думал, что я на самом деле начну дозваниваться. Или хотел, чтобы отступила, напоровшись на эту стену? Пришлось терпеливо продолжать:

– Это не по договору! Я прошу…

Но она нагло перебила, причем прозвучало радостно:

– А, так вы из паевого фонда? Анна Андреевна, не сочтите за труд – назовите сумму перевода, пока я соединяю вас с Юрием Владимировичем.

Ну наконец-то речь зашла о соединении! Плевать, что меня неверно поняли – не мытьем, так катаньем.

– Тридцать семь тысяч! – радостно оповестила я.

– Евро? Анна Андреевна, мы ведь подписывали допсоглашение о смене валюты, – почему-то снова напряглась помощница.

– Рублей, – поправила я.

Если она и собиралась переводить звонок на шефа, то теперь однозначно передумала, поскольку вернулась к той же интонации, с которой начинала:

– Вы сказали «тридцать семь тысяч рублей»?

На этом этапе я уже позволила себе поддаться легкому раздражению:

– Именно! Девушка, да передайте ему, что я звоню!

Какими же деньгами они там оперируют, раз русские числительные перестали понимать? Или у секретарши какой-то там фонд с этой суммой не бьется? Долгая пауза, после чего прохладный приговор:

– Спасибо за звонок, Анна Андреевна. Я передам Юрию Владимировичу всю информацию. До свидания!

Я обреченно уронила голову на руки.