Все наши скрытые таланты

– Что ты ей сказала во время гадания? Что она умрет или что-то в таком духе?

– Нет, ничего такого. Я бы никогда такого не сказала. Понимаете, карты не предсказывают будущего, они показывают настоящее.

Не знаю, почему я повторяю детективу свою вступительную речь перед каждым сеансом. Как будто ей не все равно.

– И что карты сказали Лили?

– Сказали, что она очень одинока. И с разбитым сердцем?

– Одинока? Рассталась с бойфрендом? У нее был какой-то бывший бойфренд?

– Нет, – уверенно отвечаю я. – Лили не такая. Карты говорили о мне. Я…

Я снова запинаюсь. Джо спрашивает, не принести ли мне воды, и я мотаю головой. И снова начинаю предложение.

– Я когда-то была лучшей подругой Лили. А потом мы перестали – я перестала – дружить.

– Вы поссорились?

Я утыкаюсь лицом в ладони. Нет, мы даже не поссорились по-настоящему. Мне хотелось бы поссориться. Ссора предполагает, что обе стороны виноваты в равной степени.

Правда же заключается в том, что я просто вычеркнула Лили из своей жизни – просто взяла и вычеркнула. Я начала заводить отношения с некоторыми девочками, которые формально находились выше меня по социальному положению, и какое-то время думала, что Лили меня догонит. Мы с Мишель, Нив и Лили сидели вместе за обедом. Я знала, что девочкам не так нравится Лили, как мне, но думала, что их отношение изменится, когда они познакомятся поближе. Они поймут, что она интересная и очень самобытная, что с ней бывает весело.

Но план не сработал.

– Чего уставилась, Лили? – однажды спросила Нив, когда Лили увидела, как они с Мишель вдвоем делают селфи. – Ты всегда так смотришь на нас.

– Я думаю, как было бы круто, если бы вы сделали селфи, а потом бы они состарились и сморщились, а вы остались бы такими же. И всякий раз, как вы включали бы телефон, вы бы видели свои старые лица с выпавшими зубами. Как в «Портрете Дориана Грея». Только с телефонами.

Я рассмеялась. Я не читала «Портрет Дориана Грея», но Лили мне пересказывала сюжет. Мы даже разыгрывали его. Мы тогда еще продолжали «разыгрывать» всякие вещи, хотя уже точно были слишком взрослые для таких игр.

– Странная ты какая-то, – проворчала Нив.

Поначалу она сказала это по-доброму, как будто бы сомневаясь. Но потом постоянно это повторяла. Последней каплей стал случай, когда мы после занятий начали встречаться с мальчиками из школы Святого Антония на старом теннисном корте, и Лили лизнула Кита Дилани.

Нив позвонила мне вечером.

– Мэйв, нужно поговорить. О Лили.

– О том, что она лизнула его, – первой сказала я, уже зная, о чем пойдет речь. – Она просто играла, как мы иногда играем.

Мы изобрели «игру в лизание» за несколько лет до этого. Все началось, когда Ро сказал нам, что невозможно достать языком до своего собственного локтя, и мы провели два дня в попытках. Они переросли в игру, в попытки лизнуть разные предметы в трудных или рискованных местах – хотя бы вынуть язык на секунду. По субботам мы отправлялись в книжный магазин «Уотерстоунс» и делали вид, что разглядываем полки, а сами наблюдали друг за другом и затем медленно – очень медленно – высовывали языки и показывали им на книги, которые как будто читали. Потом выбегали из магазина, взявшись за руки и заливаясь смехом.

Наверное, это была одна из тех «фишек», которые понятны только тем, кто присутствует при них.

Поэтому, когда Лили несколько часов прождала, когда же на теннисной площадке начнется что-то интересное, она от скуки тихонько дотронулась языком до шеи Кита, как бы говоря: «Так когда же можно уже будет наконец повеселиться?»

Я неуклюже объяснила это Нив, и она некоторое время молчала, а после заявила:

– Послушай, Мэйв. Мы никогда не напрашивались ей в подруги, и мы не хотим с ней больше общаться.

И так получилось, что я стала избегать Лили в школе, отворачиваться при виде ее, отказываться встречаться с ней взглядом, когда она заговаривала со мной. Я говорила Джоанн передать, что меня нет дома, когда она звонила. Наконец Лили поняла намеки. «Лизание Кита Дилани» стало последним эпизодом нашей дружбы.

Я поворачиваюсь к Гриффин.

– Нет, мы не поссорились. Просто выросли.

– Ты можешь назвать примерную дату, Мэйв? Когда вы перестали дружить?

– Где-то… до рождественских праздников, наверное. Перед прошлым Рождеством. Примерно четырнадцать месяцев назад.

Уорд выглядит раздраженным. Он постоянно что-то пишет в блокноте.

– Итак, ты утверждаешь, Мэйв, что не имеешь никаких относящихся к делу сведений о Лили за прошлый год? А она… посещала какие-нибудь чаты в Интернете? Были ли у нее какие-то особые друзья?

Гриффин, нахмурившись, смотрит на него.

– Не уверена, что чаты до сих пор популярны, Уорд. И в любом случае, это не относится к делу. Расскажи еще о гадании на картах Таро, Мэйв. Произошло ли тогда еще что-нибудь?

Я кусаю губу.

– Да. Открылась одна карта. Которая, вообще-то, не принадлежит колоде.

– Ты можешь ее показать? Эти карты сейчас у тебя с собой?

Я вынимаю их из своей школьной сумки и кладу на пол перед собой. Переворачиваю их лицом вверх.