Все наши скрытые таланты

Ро О’Каллахан. В черных ботинках «Док Мартенс», в темно-красном бархатном платье до пола и с разрезом до пояса. Его необыкновенно кудрявые даже для него волосы свисают над глазами, едва различимыми под густой челкой. Его губы, настолько накрашенные, что кажутся распухшими, начинают понемногу шевелиться. Едва заметно. Я замечаю, что он держит гитару, только спустя три строчки песни, когда он резким рваным движением ударяет пальцами по струнам.

Прожекторы выхватывают из темноты остальных участников группы. Блондин бас-гитарист со стрижкой «под пажа» в белой куртке и черном жилете, который, как я предполагаю, и есть Мил. Барабанщик – рыжий парень с блестками в бороде, а ведущий гитарист – крупная девушка со жвачно-розовыми волосами и в застегнутой на все пуговицы викторианской ночной рубашке. Одеты они совершенно по-разному, но, что любопытно, складывается впечатление, что они совсем не посторонние друг другу.

Поначалу они играют преимущественно каверы. Ро переходит от Карен О к «Коррз» в одной и той же песне. Даже объективно я понимаю, что он невероятно талантливый исполнитель. Он умеет смущать и придавать сентиментальность панк-номерам и превращать панк-номера в грустные баллады. Затем они начинают исполнять свои песни. Понять, какую песню написал сам Ро, легко: в ней ощущаются его остроумие и искренность, она яркая, в ней есть своя история и причудливые метафоры. Он запевает песню про русского шпиона, которую явно обожают человек двадцать из собравшихся здесь – постоянные слушатели его группы.

Ты мина-растяжка
В заброшенном доме,
Сквозь плотные ставни едва виден свет.
Забьется звонок
В городском телефоне,
И нашим прощанием будет «Привет!».

Всякий раз во время куплета люди подпевают «мина-растяжка» и «Привет!». В последний раз они делают это так громко, что ему приходится кричать. Слушатели кричат ему в ответ.

«У Ро есть фанаты! – изумляюсь я. – У моего бойфренда есть фанаты!»

– Добрый вечер, народ! – наконец обращается Ро к толпе и начинает перестраивать гитару.

Я вижу, что руки у него дрожат. Все его тело под этим бархатом охватила дрожь, и он пытается ее унять.

– Как настроение?

Мы с Фионой кричим громче всех. Его рука поднимается в моем направлении, его взгляд встречается с моим, а потом переходит ниже, на футболку. Уголок его рта дергается как будто в едва заметной улыбке.

О боже, он такой сексуальный. Как вообще можно быть таким сексуальным?

– Вот вам новая песня, – говорит он без всяких лишних слов. – Надеюсь, вы не будете против того, что она немного медленная.

И он начинает петь.

Давно мы здесь? Зачем мы здесь?
И сколько нужно слов?
Бесцельно эти дни брожу
Тебя мне не застать…

Его взгляд останавливается на мне, и все волоски на моем теле тут же встают дыбом. Он поет эту песню для меня, обращаясь ко мне. Она кажется такой глубоко личной в этом наполненном народом душном зале. Единственное музыкальное сопровождение – редкие аккорды и удары бас-барабана.

То прихожу, то ухожу
Всегда пытаясь разговор начать.
Слова – замена веры.
Душой их не понять.

Глаза Ро впиваются в меня, и это так заметно, что несколько человек вокруг оборачиваются, чтобы узнать, на кого он смотрит. Вступает малый барабан. Припев знаменуется высоким звенящим риффом, который исполняет девушка на ведущей гитаре, и эти ноты вибрацией разносятся по всему моему телу.

А вот и ты, твой синий гнев,
Сочится сквозь молчанье.
И если ты пришла с добром
Откуда слышен вой сирен?

А вот и ты, твой синий страх

Летит сквозь непогоду,
И если суждено скрываться нам,
Пусть будем вместе мы в бегах.

Я едва дышу. Что это значит? Ро любит меня? Боится меня? И то, и другое?

Но у меня нет времени это понять, потому что в этот самый момент через весь зал летит стеклянная бутылка и ударяет Ро прямо в рот.

32

Сначала мне кажется, что это какая-то случайность или шутка.

Но оказывается, что ни то, ни другое.

Свет вдруг гаснет, и зал погружается в темноту. Со стороны входа доносится какой-то шум, и я слышу голос Реакции Супер, громкий и жесткий.

– Уходите отсюда немедленно. Нет, вам здесь не рады. Нет. Нет. Уходите. Уходите, а то я позову…

Что она говорит дальше, я не слышу. В зале, в котором пару секунд назад звучала песни и раздавались радостные крики подростков, теперь слышны лишь вопли страха. Я хватаюсь за Фиону.

– Где Ро? – ору я. – Что происходит?