Все наши вчера

Доктор двинулся к компьютерному терминалу. Рокот у нас под ногами уже напоминал землетрясение, но с доктором за клавиатурой и солдатами у двери нам оставались считаные секунды. Я так сжала руку Финна, что у него, кажется, сместились кости. Они сейчас заглушат «Кассандру» и прикончат нас, медленно и изобретательно…

Но они опоздали.

Когда солдаты навалились на дверь, мир взорвался, и мое тело растворилось в огненной вспышке.

Четыре

МАРИНА

Четырьмя годами раньше

Я уставилась на подъездную дорожку к соседнему дому и принялась рассеянно царапать ноготь, покрытый розовым лаком. Тамсин шлепнула меня по руке.

– Прекрати немедленно! – Осмотрев ноготь, она вздохнула. – Вот этот придется переделывать.

– Он все равно был неровным, – сказала я. – Так что переживешь.

София – она валялась на моей кровати, не отрываясь от телефона, – сказала:

– По крайней мере, она их больше не грызет.

– Спасибо, я в курсе. Гадость какая!

Само собой, я иногда грызу ногти, но стараюсь следить, чтобы в этот момент рядом не было девчонок. До сих пор не могу привыкнуть к тому, как ощущается лак на руках, кажется, что ногти просто задыхаются. Но Там говорит, что она из кожи вон лезет, пытаясь подобрать идеально подходящий цвет, сочетающийся со сливовым оттенком «Прекрасной Софии» и ярко-красным «Красавицы Там-ерики».

– Марина… – проговорила Там, покрывая ногти на моей правой руке слоями лака. – Марина… Твое имя ни с чем не рифмуется.

София вскинула голову.

– Аква Марина!

– Кто бы сомневался! Только слушай, ты, гений, – я ей делаю розовые ногти – брюнеткам этот цвет больше подходит!

Я слушала вполуха, поглядывая то на окно, то на дверь соседского дома. Тамсин подняла на голову и поймала мой взгляд.

– Не, за те десять секунд, что ты не смотрела, он не появился, – широко ухмыляясь, сказала она мне.

Я подумала прикинуться дурочкой, но ограничилась тем, что просто закатила глаза.

– Заткнись.

Нет никакого смысла делать вид, будто я не жду возвращения Джеймса. За три недели отсутствия он отправил мне лишь одно СМС, о том, что сегодня ночью вернётся из Коннектикута. Раньше мы бы перезванивались и обменивались сообщениями все то время, что его не было, но с учетом случившегося перед отъездом это казалось слишком неловким.

– Он точно пригласит тебя на свидание! – сказала София, направившись к моему шкафу и начав рыться в одежде. – Поверить не могу, что ты станешь девушкой Джеймса Шоу!

– Ну, не знаю… – сказала я. Я влюблена в Джеймса столько, сколько себя помню, но никогда и не надеялась, что он ответит мне взаимностью. Учитывая, кто он и кто я, это практически невероятно.

– Да ладно тебе! – Тамсин подула на мои свежеокрашенные розовые ногти. – Он почти поцеловал тебя, а для Джеймса это все равно что предложение сделать! Он до этого целовал кого-нибудь?

В этом я сомневалась, но при одной лишь мысли о Джеймсе, целующем другую девушку, мне поплохело.

– Но с тех пор он со мной ни разу не заговорил! Разве это не значит, что он сожалеет о случившемся?

– Нет, он просто в шоке от осознания, что безумно влюблен в тебя, – сказала Тамсин. – Но теперь, когда у него было время прокрутить это всё в своем большом мозгу…

– Спорим, что большой у него не только мозг? – сказала София, поигрывая бровями.

Тамсин застонала, а я возмутилась:

– Не пошли!

Но София только засмеялась и, надев на себя мой новый кашемировый свитер, принялась разглядывать свое отражение в зеркале.

– Я серьезно! – сказала она. – Ты же понимаешь, что первый шаг должна сделать ты?

– Точняк, – сказала Тамсин. – Только не суетись.

– И как я это сделаю? – сказала я. Уже при одной мысли об этом меня прошиб пот, а внутри всё задрожало. – Знаете ли, не у всех здесь присутствующих было столько парней, чтобы это получилось так просто.

– С этим-то? – сказала София. – Черт возьми, уверена, что с ним будет легче легкого.

София, издав парочку непристойных стонов, поцеловала тыльную сторону руки, и мы с Тамсин рассмеялись. Лучшее в Софии то, что она никогда не боится выглядеть глупо. Возможно, потому, что она и вправду глуповата. В то же время Тамсин с её аристократическим британским акцентом и внешностью болливудской звезды умудряется поставить себя так, что все, что она говорит или делает, кажется крутым, так что на самом деле здесь только я постоянно беспокоюсь, как бы не выставить себя дурой. Я просто до ужаса боюсь снова превратиться в неудачницу, лишенную друзей.

В дверь постучали, и София мгновенно прижала руку ко рту.

– Твои родители дома? – шепотом спросила она.

Я лишь рукой махнула.

– Это всего лишь Лус. Входи!

Лус, наша домработница – она работает у нас еще с тех пор, когда я была совсем маленькой, – заглянула в комнату.

– Милая, я пошла домой, – сказала она. – С тобой же все будет в порядке до возвращения мамы?

Тамсин засмеялась, а я напряглась.

– Лус, мне уже шестнадцать лет, – сказала я. – Думаю, что я справлюсь.