Все не так, как кажется

Наблюдая работу мозга, я точно научился определять участки, заведующие логическим мышлением или пониманием речи. Даже зоны, руководящие любопытством, аппетитом, агрессией, страхом. Я могу определить, когда лгут, потому что активность появляется в конкретном месте. Но где сосредоточена память, так и не разобрался. И он тоже не понимает, что совершенно не мешает ему стирать воспоминания. Вот только, похоже, память рассеяна по всему мозгу, и, удаляя одно, невольно цепляешь и другое. Чем больше уничтоженный фрагмент, тем хуже пациенту. Вплоть до потери простейших рефлексов и сумасшествия.

Фактически применять подобные методы позволительно лишь в крайнем случае. Иначе проблем не оберешься. Но золотой мальчик таким вот способом принялся развлекаться с девушками. Изнасиловать и стереть память. Она потом толком и объяснить ничего не может. Всплыло быстро, иные вещи не скроешь, тем более Вадим пошел во все тяжкие, избивая случайно подвернувшихся, так что уже и на то, что по пьянке сама захотела, не спишешь.

Я не мальчик-одуванчик, и семейка наша не из самых законопослушных, но всему есть границы. Случайно выяснив, расплевался с Артемовскими и съехал навсегда, практически перестав общаться. Пару раз лечил Большого Артема на чисто коммерческой основе, и все. Похоже, внук чем дальше, тем больше съезжал с катушек. Раз запретили привычные развлечения, принялся убивать, чтоб доказать ничего было нельзя. И ведь отмажет его Большой Артем, как пить дать, выкупит в случае, если всплывет нечто. Все же кровь своя – внук.

– К-к-какую мать? – с испугом пробормотал Вадим. – Ты что, Андрей?

– Ты, гнида, даже не понял, кого замочил на стройке в трех кварталах от собственной хаты?

– Ты что? Не было этого! Не я это! Не трогал Яну!

Черт, черт! Неужели ошибся? Ведь не врет!

– А в физию тебе кто двинул?

– Так дед, когда узнал про тех девок, – слезливо сказал Вадим.

– То есть ты их все-таки убил? Всех десятерых?

– Ну и что? – спросил он почти спокойно. – Тебе-то что? К Яне я даже не подходил. А эти шлюхи драные. Простецкие девки. Миллионы на улицах. Они неполноценные, и не тебе их защищать. Ты же взбесился не от того, что я кого-то убил, – лихорадочно говорил он все быстрее и быстрее. – Много тебя трогают замоченные Лео? Уж у него-то штабеля покойников за плечами, а ты руку жмешь без брезгливости. Чем я вдруг хуже стал? Да ничем! Подумаешь, легкодоступных шалав чуток меньше на свете стало. Только потому, что мать тронули! Так это был не я! Чем хочешь поклянусь и на суде рода ответ держать стану!

– А ведь ты прав, – сказал я задумчиво. – За своих горло перегрызу. Но между тобой и Лео есть большая разница. Он баб не бьет и даже убивал по приказу или из деловых резонов, а не для извращенного удовольствия. Вставай.

– Зачем?

– Проводишь меня на крышу.

– Да, да, конечно, – пробормотал он, осторожно поднимаясь, и вдруг кинулся с протянутой рукой. Честное слово, не ожидал такой прыти от труса. А он слизняк, но отнюдь не дурак. Для стирания памяти Вадиму нужен контакт. Лучше начинать со взгляда в глаза, но можно и напрямую, от касания. Превратил бы меня в овощ, не успей я среагировать.

Чисто машинально двинул левой под грудину.

– А если б выстрелил? – спросил я, глядя, как корчится Вадим, пытаясь вздохнуть.

– Ты даже с предохранителя не снял, – прохрипел он.

– Молодец. Не утратил наблюдательности и соображалки. Мне ведь тебя поломать оружие не требуется. Сам не знаю, зачем взял. Все же не привык кончать людей. А теперь пойдем, – взяв руку на болевой и направляя вперед нажатием, приказал я.

Когда больно, сосредоточиться ой как не просто. А для его фокуса нужен определенный настрой. В таком положении ничего он мне не сделает.

– Зачем? – просипел Вадим. – Чего ты добиваешься.

– Сейчас увидишь, – подтолкнул я его. – Кошек в детстве мучил часто? А мать голой видел? Или тебя папа за задницу хватал?

– Что ты за бред несешь? – Он даже в таком положении искренне изумился.

– Это не я, а современная медицинская наука, утверждающая, что все психологические проблемы кроются в детских травмах. Развитие устаревшей теории Фрейда, ополоумевшего в поисках сексуальной подоплеки в чем угодно. Проще говоря, тебя придется лечить. Иначе не успокоишься и продолжишь убивать.

У меня появилось стойкое ощущение, что он расслабился. Лечить – это хорошо. Даже если запрут в больнице, рано или поздно выйдет. А при наших талантах можно и в дурке неплохо устроиться.

– Звезды видишь? – спросил я, подталкивая его к ограждению крыши и выпуская руку. – Видишь, одна полетела?

– Да, – в недоумении ответил Вадим. – Что ты хочешь?

– Отправить тебя в полет следом, – сказал я, хватая его за ноги и переваливая через прутья невысоких перил.