Все не так, как кажется

— Да ладно не преувеличивай, пойдем уже, подарок у нас будет общий. Алишенька тебя спасет, если что, костьми ляжет, но тебя в обиду не даст. Ну, подумаешь, трахались вы когда-то, что ж не жить теперь что ли.

— Не знаю. Что-то у меня и без мордоворота нет настроения туда идти. Что за подарок?

— Путевка на Мальдивы.

— Ты охренел что ли? Мои унитазы не золотые.

— А я думал бриллиантовые. Ой, не дрейфь. С нас только оплата билетов, все остальное мне подарили, но раз съездить не получиться, чего добру пропадать.

— А давай никуда не пойдем и просто бухнем здесь.

— Я вообще-то не собирался пить — в дверь тихо стучат, и заходит Ира собственной персоной.

— Ой, извините, вы не один, тогда в понедельник уже.

— Нет, стой! — крикнул так, как будто в последний раз вижу. — Не обращай внимания на моего гостя, что-то случилось?

— Нет. То есть да. Возьмите — протягивает мне в руки маленький белый конверт — ничего непонимающим взглядом смотрю на Иру и открываю конверт. В нем оказываются шесть пятитысячных купюр.

— Зачем мне это?

— Это ваши деньги. Я не просила платить за меня. На будущее, никогда так не делайте, даже с хорошими намерениями.

— На какое на хрен будущее?! Ты же и шага не даешь мне сделать в твою сторону?! — почти ору, напрочь забывая, что мы не одни.

— До понедельника — резко разворачивается и направляется к выходу. Даже одуматься не успеваю, как ее и след простыл. Давно меня так не накрывало. Меня разъедала одновременно злость и ярость. От безысходности, сука! От того что хотел как лучше, а получилось как всегда. Ей, Богу, если бы были одни, затащил бы назад и так бы отымел на этом столе, чтобы и думать забыла о своей дури. Что-то меня не туда понесло. Оборачиваюсь на сидящего в кресле Стрельникова, ухмыляется, сволочь. Подхожу к бару и наливаю себе виски.

— Тебе налить?

— Нет, я за рулем. Что, не дает?

— Тут все сложнее, тебе не понять — залпом выпиваю напиток, прихватываю с собой бутылку и два стакана. — Серег, ну выпей со мной.

— Мне нужно быть трезвым, иначе сорвусь с катушек.

— А что так?

— А вот так. Так что Темыч, ты, поэтому никуда не хочешь идти, тяжелый случай говоришь?

— Тяжеленный, я итак и этак. А мне фиг в ответ. Я уже не знаю, что мне делать, достало все — вновь хлебаю очередную порцию вискаря. — Вот что мне делать? Напоить ее, украсть, привязать к кровати? — Стрельников тянется к рамке на столе и берет ее в руки.

— Это кто?

— Сестра моя, что не узнал?

— Я ее видел лет десять назад, как ты думаешь? Слушай, а у вас все в семье такие непозволительно смазливые?

— Нет. Только мы вдвоем. Ну, ты не завидуй, ты тоже ничего так, вон какую девочку отхватил.

— Короче, тупица, пока на твоем столе стоит фотография, где ты в обнимку с какой-то смазливой девицей, твоя скромница может превратно это расценить.

Взгляд падает на ту самую фотографию. Вот уж никогда не мог бы подумать, что эта самая вещица может восприниматься превратно.

— Не выдумывай. Это просто тяжелый случай. Ну, выпей со мной. Я потом такси закажу — Стрельников мнется, но в итоге соглашается.

Пока я активно нажираюсь, Серый контролирует количество не только своего, но и моего выпитого алкоголя. А потом и вовсе отбирает у меня стакан.

— Давай на этом все. У тебя уже глаза как у Бэмби.

— Серег, а может она меня пожалеет с такими глазами? Точно! Поехали. Выбросишь меня около ее дома, а сам езжай к мордовороту.

— Ага. Прям выброшу. Это немудрое решение, Тихомиров.

— Древняя китайская поговорка гласит: “Выкинь свою мудрость Кху Ям, если она не решает твои проблемы". Поехали!

Я прихватываю новую бутылку, бумажник и мы идем к лифту.

— На кой хрен ты взял с собой бутылку?

— Сережа, чтобы пить, не тупи. И я передумал, давай заедем к Алине. Поздравим, минут двадцать посидим, и ты меня отправишь к Ире.

— То есть уже не боишься мордоворота?

— Ну, ты ж меня спасешь или сразу прооперируешь. О! Наш этаж.

Мы выходим из здания, в лицо тут же ударяет ледяной ветер. Кое-как доходим до такси и направляемся к Алине. По дороге снова пью вискарь, на удивление Стрельников тоже несколько раз пригубил.

— А у тебя путевка с собой?

— Стал бы я идти к этому мордовороту без подарка? Я тебя прошу, только закрой там рот, иначе к своей девчонке ты точно сегодня не попадешь.

— Я постараюсь.

Расплачиваемся с таксистом и выходим из машины около какого-то клуба.

— Молодые люди, со своим нельзя. И сегодня закрытая вечеринка. — Стрельников выхватывает у меня бутылку и кидает в ближайшую урну.

— Мы по приглашению. — И действительно достает две бумажки.

— Ты смотри, он даже арендовал на вечер клуб.

— Нет. Ничего он не арендовал, это его клуб.

— О как!

Мы заходим внутрь, даже не переодеваясь. Проходим на шум голосов, и тут я впадаю в ступор.

— Это ОНО? — Сбоку от Алины сидит что-то в пиджаке, настолько необъятных размеров, что, кажется, оно не входит в поле моего зрения.

— Оно. Я когда его увидел, сам на минуту себя хлюпиком почувствовал.

— Хлюпиком?! Да я и того меньше тебя, я кто тогда, клоп?

— Почему клоп? Они ж вонючие. Ты… Гиалофора кекропия.

— Чего?! Что за кекропопия?