Все небеса Земли

– Ну да, извините. Сейсмические датчики. Предки умели делать вещи на века, как ни банально это звучит… Так вот их, датчики, просто зашкаливает. Что, с одной стороны, удивительно, а с другой – не очень.

– Поясните.

Всеволод Александрович пояснил. Из его слов выходило, что сейсмоактивность на Байкале всегда была довольно велика, землетрясения здесь не редкость.

– Вы знаете, что Байкал – это зародыш океана? – осведомился он с таким видом, будто имеет к будущему превращению озера в океан самое непосредственное отношение.

– Нет, – сказал Мигель.

– Мы на Марсе живём, – добавил О’Доэрти. – Нам как-то не до этого было, уж извините.

– Да, океана! – с воодушевлением воскликнул учёный. – Обычно озёра исчезают с лица Земли в течение десяти – много тридцати тысяч лет. Байкалу – двадцать пять миллионов! И ни единого признака старения! – Он победно оглядел слушателей. – Наоборот. С каждым годом его берега раздвигаются, и он становится больше… Но мы, кажется, отвлеклись.

– Точно, – подтвердил Конвей. – Ближе к делу, Всеволод Александрович.

– Да, я понял. Если совсем близко, то при таком всплеске и усилении сейсмичности я не удивлюсь, если мы с вами станем свидетелями этого рождения.

– Какого рождения? – не понял блюзмен.

– Рождения океана на месте Байкала, – объяснил Мигель.

– Именно! – подтвердил учёный. И, судя по всему, подобные процессы происходят по всей Земле. У нас нет связи, можно только догадываться, но очень вероятно, что по всей планете проснулись вулканы, а землетрясения и цунами превращают в прах города, довершая то, что начали пришельцы. – Он помолчал и добавил: – Если бы я был верующим, то сказал бы, что это очень напоминает библейский Апокалипсис. Конец света.

– Я верующий, – спокойно сказал Мигель. – И я вас уверяю, что вы ошибаетесь. Это не конец света.

– Даже если нам не удастся его предотвратить? – прищурился Всеволод Александрович. – Эх, хорошо быть молодым. Мне бы ваш оптимизм!

– Вот когда не удастся, тогда и посмотрим, – улыбнулся Мигель. – Так что там с нашей базой?

– То есть? – не понял Всеволод Александрович.

– Вы рассказывали, что её создали высокопоставленные русские военные в качестве опорного пункта для государственного переворота.

– Да! Верно! – воскликнул Всеволод Александрович. – Таких баз по всей России было около сотни, и эта ещё не самая крупная…

Рассказ учёного о базе был прерван звуковым сигналом, похожим на басовитый писк исполинского комара, охрипшего от ветра и человеческой крови, полной алкоголя.

– Эт-то ещё что? – Мигель обеспокоенно завертел головой.

– Радиорубка! – Ирина вскочила. – Автоматический радиопоиск засёк сигнал!

– Мы настроили местную радиостанцию, пока вас не было, – объяснил Всеволод Александрович. – Ирина, сядьте, мы всё услышим и здесь. Если…

– Вымысел, Вымысел, это Первый, как слышите меня, приём! – прорвался в динамики сквозь треск разрядов низкий мужской голос.

– Здесь Вымысел. Слышу вас, Первый, доложите обстановку. Приём.

– Вымысел! – теперь на ноги вскочил Мигель. – Вымысел! Это же ОДШО – особый десантно-штурмовой отряд! Мой отец его когда-то лично создавал… Конвей, ты слышишь? «Вымысел» здесь!

– Вымысел, это Первый. Иду над тайгой. Через две минуты – Байкал. Враг не обнаружен, горизонт чист, всё штатно. Приём.

– Мы можем с ними поговорить? – взволнованно спросил Мигель.

– Увы, – Всеволод Александрович развёл руками. – Передатчик не работает, починить не смогли. Только приём.

– Матрёшка в стакане! – выругался Мигель.

– Вымысел, это Первый, – вновь ожил эфир. – Вижу Байкал и остров Ольхон. Вижу странное образование над островом в районе скалы Шаманка. Думаю, это и есть портал. Приём.

– Опишите его, Первый. Приём.

– Хм. Если честно, больше всего он похож на гигантский женский половой орган. Та же форма… Господи, а это что такое?! Сеня, в сторону! Уходи! Форсаж, мать твою, Сеня!

Раздался треск, словно злой великан разорвал гигантскую мокрую простыню, и голос Первого умолк.

– Первый, Первый, здесь Вымысел, что у вас произошло? Первый, ответьте! Приём.

Тишина. Секунда, вторая… Они растягивались, эти секунды. Растягивались, как только могли, словно это могло хоть как-то помочь Первому…

– Вымысел, это Первый! – ожил эфир. – Ведём бой с противником. Гигантские… Да что там гигантские – исполинские летающие существа, похожие на старинные дирижабли. От восьмисот до километра с лишним длиной. Их три, вынырнули из-за сопок, похоже, ждали в засаде. Ракеты их не берут, какое-то силовое поле! Сеня, вверх! Вверх, Сеня, проклятье…

Снова треск. На этот раз простыня была крепче, а рывок великана яростней.

– А-ааа! – чей-то полный боли крик и сразу громкий хриплый шёпот:

– Сеня, Сеня…

– Первый! Это Вымысел! Приказываю немедленно выйти из боя! Уходите, Первый! Уходите, это приказ! Приём.

– Вымысел, это Первый. Мы в ловушке. Передайте родным и близким, мы их любим. Жаль, что так получилось. Прощайте.

И опять секунда, растянувшаяся в вечность. Бешеный крик:

– За наших!

Великан оглушительно кашлянул и умолк.

– Первый, это Вымысел, ответьте. Приём. Первый, это Вымысел, ответьте. Приём. Первый, это Вымысел, ответьте…