Все о мире Ехо и немного больше. Чашка Фрая

Поэтому – все-таки, все-таки – потребность умножать дух вшита в человека на уровне инстинктов? Просто, может быть, чуть глубже – вторым рядом за инстинктом самосохранения, что ли, но все-таки инстинктом?

М.Ф.:В том-то и дело, что это происходит вопреки инстинктам.

Я, видишь, такой бодрый тон беру и по-гусарски шучу о желании духа размножаться, а все почему. Потому что тема очень страшная, на самом-то деле. Потому что я поднимаю эту тему, сидя тут в человеческом теле, которое отличается от большинства человеческих тел только тем, что у него инстинкты чуть-чуть слабей. И в некоторых случаях управляются волей. Выхода у них другого нет. Но воля волей, а за этим человеческим телом все равно глаз да глаз.

У меня печальная новость: к интересам вида все это имеет крайне мало отношения. В интересах вида – питаться, размножаться, желательно быть при этом защищенным от непогоды и прочих катаклизмов. Все остальное – лишнее. В интересах вида – простота. Все достижения культуры и цивилизации – это просто небольшие победы духа в этой войне. Очень небольшие, по моим меркам. Но, наверное, на самом деле серьезные, просто я максималист.

Я хочу сказать, что когда дон Хуан, ставший для нас уже кем-то вроде сумасшедшего, но мудрого дедушки, о котором рассказывают семейные байки – так часто и в таком контексте мы с тобой поминаем его в разговорах – так вот, когда дон Хуан говорит, что человеческому уму проще убить своего носителя, чем отказаться от иллюзии правоты, он совершенно не преувеличивает. И вот зачем, собственно, нам нужны все эти прекрасные качества, рекламируемые лучшими образцами художественной литературы – воля, храбрость, неукротимость, железная дисциплина – чтобы совладать с той частью себя, которая желает исключительно фыр-фыр-фыр, а вовсе не опыта, выходящего за рамки интересов вида.

Так вот. Условия задачи таковы: человек – поле боя интересов вида и интересов духа. Трагикомизм ситуации в том, что дух выходит на это поле боя, облачившись в противника, как в скафандр. Потому что без тела ему в человеческом мире делать нечего. А тело у нас, извините, так получилось, из животного мира. Это не то чтобы «плохо». Но это многое затрудняет.

Однако если уж Дух решил, что будет заниматься умножением себя при помощи этого инструмента, он от своего намерения не отступится. Упрямый!

Это же в Книге Еноха проклятые ангелы навсегда лишены возможности говорить с Господом? Неважно; важно, что это – очень точная метафора наших текущих дел.

Правда, однако, заключается в том, что в отмене проклятия заинтересованы обе стороны. Это наш шанс.