Все о мире Ехо и немного больше. Чашка Фрая

По сути, Макс и Чужак одного стручка горошины. (Эта история вообще меня всегда очень сильно занимала, история двойной-парной эмиграции, ухода в другой мир на очень близких условиях, буквально через одну и ту же дверь.)

Оба безумны. Обоих гонит вперед ощущение, что с ними что-то не так с точки зрения социума: Макс – ночной человек, сновидец; Чужак – человек, которому окружающий мир причиняет боль настолько сильную, что он не может в этом мире находиться. Оба легко входят в контакт с чудом, оба в состоянии скользить вдоль миров, как капля воды вдоль струны. Оба, казалось бы, берут в путь только себя. Но один приходит в Мир как долгожданный гость, а второй очень быстро кончает полным крахом и смертью.

В чем между ними разница?

Только в одном: в чувстве собственной правоты. У Чужака потребность оставаться правым больше, чем потребность оставаться в живых. У Макса ее и вовсе нет, он приходит в Мир дурак дураком – и совершенно этим не расстроен.

А теперь можно заменить слово «Мир» на слово «магия». Потому что книжки всего цикла, как неоднократно замечал автор, прежде всего о ней, о магии.

И попробовать представить, каково это – приходить в нее с чувством собственной правоты. И что за это причитается эмигранту.

Вот об этом у нас и получился разговор – о магии, правоте, субъективном восприятии и обратной связи.

Я: Вот о чем я хотел поговорить: об ощущении собственной правоты. Ведь этот странный маньяк, проходящий через Максову дверь, совершенно уверен в том, что прав.

И в то же время – его правота, больная насквозь и хромая на все ноги – единственный его способ осуществляться. Вот эта трудная, очень странная разница между «я прав» и «я есть» меня сейчас интересует с неимоверной силой.

М.Ф.:О, да.

Я еще думаю, как повезло Максу, что он лишился всей своей правоты сразу, попав в новую игру с новыми правилами. Это на самом деле потрясающий опыт, я немножко знаю по себе – когда попадаешь в НАСТОЛЬКО другую игру, что на одном «я есть» и можно выехать.

Разница между «я прав» и «я есть» – отлично сказано, между прочим.

В чем отличие, как ты думаешь? В том, что в первом случае необходимо подтверждение за чужой счет – идем убивать, чтобы оставаться правым, – но ведь и для «я есть» очень часто нужно подтверждение извне. Может быть, не настолько насильно выдранное, но все равно нужно.

«Я есть» – это дыхание. Это вообще умение быть наедине с собой. Умение быть во сне и бреду. И в предсмертье. Умение быть там, где твоя правота невозможна. Потому что правота возможна не везде. Маньяк наш вроде бы противоречит этому заявлению – попал в другой мир и все равно за свое! Но просто у него чуть позже наступил момент невозможности правоты – в предсмертной ломке. Вот и все.

Я думаю, что для «я есть» поддержка извне – это витамины. Она очень нужна, но начинается не с нее. Сперва вдох, выдох, вот это ощупывание себя изнутри – я есть. «Я есть» – это же просто работа сознания. Если мы умеем осознавать работу сознания, мы есть.

А правота начинается с внешнего. «Внутрь» наше на это внешнее реагирует. Например, сопротивляется тому, что вовне не нравится. Или цепляется за то, что вовне нравится. И всяко еще. И убеждает себя, что правильно отреагировало на это внешнее (быть убежденным, что правильно отреагировал на внешнее = безопасность, у каждого на свой манер).

На границе между сном и явью нет правоты. А мы – есть. Например.

Можешь еще расписать это самое «правильно отреагировал на внешнее равно безопасность»? Потому что, кажется, это очень важная мысль. Маниакальной правоте ведь в самом деле угрожает все, видимо, в этом ее суть.