Все о мужских грехах

Я сидела, настолько занятая этими безрадостными мыслями, что невольно вздрогнула от голоса неслышно подошедшего Сергея.

— Татьяна Александровна! — позвал он. — Там вас какая-то женщина спрашивает! И газета сегодняшняя у нее в руках! Говорит, что по объявлению пришла!

— Так чего же ты ее сразу не привел! — подпрыгнув на месте, заорала я. — Веди немедленно! И скажи там, чтобы еще одну чашку принесли!

«Господи! — взмолилась я, когда он ушел. — Сделай так, чтобы это не оказалось пустышкой! Ну что тебе стоит!»

Не прошло и двух минут, как на дорожке сада показались Сергей и женщина лет сорока, которая, подойдя ко мне, посмотрела на меня немного испуганным взглядом.

— Вы говорите по-русски? — спросила я, когда мы поздоровались.

— Говорю, — по-прежнему испуганно кивнула она.

— Вот и отлично! — искренне обрадовалась я. — Значит, переводчик нам не нужен! — И тихонько сказала парню: — Чашка где?

Он кивнул и ушел, а я показала женщине на место напротив себя за столом и, включив на полную мощь свое обаяние, чтобы она перестала меня бояться, попросила:

— А вы садитесь и рассказывайте! Простите, вас как зовут?

— Валя, — ответила женщина.

— А меня Таня.

Женщина несмело села и, показав на фотографию Сандры, спросила:

— Это вы Вандочку ищете?

Оп-па! Вот это был удар под дых! Я, конечно, предполагала, что у девочки, до того как она попала к Манане Георгиевне, было другое имя, но вот то, что она действительно из Сухуми, на что я практически не надеялась, стало для меня полнейшей неожиданностью, правда, приятной.

— Значит, ее звали Вандой? — спросила я, с трудом сохраняя самообладание.

— Ну да! А полностью — Ванда Казимировна Стадницкая.

— Полька? — уточнила я.

— Да, по отцу, а по матери — немка. Ванда в наш детский сад ходила, а ее мать, Клара, как и я, там воспитательницей работала.

— А где теперь родители Ванды? — спросила я.

— Так убили же их! — ответила Валентина.

— Убили? — воскликнула я. — А как это случилось? Когда? Где?

— В 93-м, 8 июня, — ответила она. — Как раз вскоре после того, как Казик вернулся. Зарезали их ночью у них дома, а Вандочка после этого пропала. И все документы тоже пропали!

— Убийцу нашли? — быстро спросила я.

— Да кто же его искать-то в то время стал бы? — удивилась она. — Война же была! — а потом с робкой надеждой спросила: — А Вандочка что? Неужели жива?

— Жива! — подтвердила я.

— Слава тебе, господи! — с огромным облегчением воскликнула Валя. — Не пропала, значит! Вы, если ее увидите, привет от меня передайте! Не может быть, чтобы она меня не помнила! Все-таки почти шесть лет ей тогда было!

— Сколько? — удивилась я и спросила: — В каком году она родилась?

— Да в 87-м, — не задумываясь ответила женщина и объяснила: — Она же моей дочке ровесница.

— Так, Валентина! Давайте все порядку и с самого начала, — потребовала я. — Все, что вы знаете об этой семье. Раз вы вместе с Кларой работали, то не может быть, чтобы не обсуждали с ней свои женские дела и проблемы.

Тут наконец появился Сергей с чашкой, а следом за ним Нина со вторым кофейником в руках, и я поняла, почему они так задержались. Нина медленно поставила кофейник на стол, так же медленно налила Вале кофе, и я, увидев, что она делает это специально, потому что просто сгорает от любопытства, очень серьезно на нее посмотрела, после чего они оба быстренько ретировалась. Валентина тут же схватилась за кофе — видно, у нее самой в семье с этим было напряженно, а я закурила и снова попросила:

— Рассказывайте все с самого начала!