Все пишут книги на коленках

– А если это исполнение, а капелла? – вставил своё Грег.

– Ну, ты всегда перебьешь, и не дашь договорить! – недовольно ответил Алекс.

– А что непонятного-то, зная твою увлеченность ударными инструментами, несложно догадаться, что ты будешь заявлять об их ключевой роли в исполнении песен. Только мне не совсем ясно, к чему ты ведёшь весь этот разговор.

– На, смотри, – произнес Алекс, протягивая Грегу тетрадку. После чего последовал естественный вопрос: «Что это?», анализу ответа, на который, мы уже потратили один небольшой абзац, но, видимо, данная вопросительность передается воздушно-капельным путем, и Грег, находясь в близком контакте с Алексом, не мог не заразиться от него такой особенной смышленостью.

– «Неистовый город», – прочитал Грег, и ещё раз спросил у Алекса.

– И что это?

Что говорит нам, о мутации этого вируса вопросительности, который имеет свойство ухудшать умственные способности зараженных.

– Это я попытался раздвинуть рамки песни в полноценный рассказ. Не знаю, как оно у меня получилось. Почитай, а потом скажешь, что вышло. И ещё, для полного понимания, где авторские слова, я выделил их жирным шрифтом. Так что, всё идет без нарушения авторства на неё, – сказал Алекс.

– Ладно, я возьму её домой. Там и прочитаю, – ответил Грег, чем немного облегчил жизнь авторскому я Алекса, которое весьма нервно относилось к оценке его стараний на ниве творчества, но, опять же, при этом оно уже начало сгорать от нетерпения, ожидая какой вердикт ему будет вынесен. На вердикт, впрочем, ему плевать, талант ведь никогда не могут оценить по достоинству, так что недооценка – это и есть основная оценка, выносимая начинающему писателю, который когда-нибудь ещё посмеется над теми, кто недооценил его вовремя. А если Грег, вдруг окажется из той же когорты злопыхателей, то, пожалуй, им будет трудно в дальнейшем работать совместно в этом отделе. Хотя, меня это совсем не волнует, ведь я же знаю цену своим словам.

– Знаешь, что я подумал? – заявил Грег, немного напугав Алекса, решившего, что он передумал откладывать чтение, и начнёт прямо сейчас.

– Нет, – волнительно ответил Алекс.

– Мне кажется, что нам стоит пойти чего-нибудь перекусить. Как ты на это смотришь? – спросил у Алекса Грег, который, надо признаться, всегда был не прочь, не только посмотреть, но и принять деятельное участие в этом процессе. Ведь одними смотринами сыт не будешь, да и, пожалуй, только зазря вызовешь поступление желудочного сока, который, не найдя для себя того, что можно растворять, не поймет ложность тревоги, и начнёт, почём зря сжигать своим напалмом слизистую оболочку вашего желудка. Который, в свою очередь, не сможет ему ничего противопоставить, и покраснеет от стыда за вас, поселившись на улице Гас, где в случае вашего дальнейшего пренебрежения к нему, у него выработается язвительность к вам, и следующим шагом которого, будет переход на устрицы и, в конце концов, он остановится на раке.

– Знаешь, а ведь каждый витамин, поступающий в твой организм, не только отвечает за налаженность работы организма, но также формирует и направляет твою мысль в определённую сторону, – начал разговор Грег, выйдя из кабинета вслед за Алексом.

– Это ты типа про шоколад намекаешь, с наличием в нем эндорфина, этого гормона счастья? – ответил ему Алекс.

– Ну, шоколад это только один из наиболее известных примеров, правда, скорее завязанный на рекламе самого шоколада. Я же имею в виду, что употребление определенных продуктов, способствует созданию своей характерности на данный период времени, связанный с этим продуктом, при этом имеющим свой оттенок настроя, или же настроения, – ответил Грег.

– Ну, не знаю, что и сказать, но у меня после плотного обеда всегда один настрой – это непреодолимая тяга ко сну. И ведь как бы ты не пытался противостоять ему, всё равно ничего не помогает. Надо поспать, и всё. А тут ещё этот ведущий редактор ходит и воду мутит, – заявил Алекс, увидев ведущего редактора, который, по его мнению, был чересчур ведущим. Да какое там ведущим, скорее подгоняющим, который своей чрезмерной активностью вносил разброд и шатание в ряды редакторского состава, особенно по понедельникам, когда и так требовалась огромная сила воли, для того чтобы собрать себя после весьма зажигательно проведенных выходных.