Все плохое уже позади. Том 2

– Странные эти американцы, – прошептала Бажени стоявшей рядом Нине Александровне, – лопают сало и селедку с черным хлебом, закусывают чесноком и огурцами, а черная икра и копченая осетрина стоят нетронутые.

– Ну и хорошо, – Мамнина подцепила с блюда несколько тарталеток с черной икрой и сунула их в раскрытые клювики Майки, Лизы и Патрика, – нам больше останется. Интересно, как там Наташка?

***

Гости шли уже больше часа. Мэтт с Наташей и Пол с Дженнифер продолжали их приветствовать и лучезарно улыбаться.

– Ты как? – шепнул Мэтт на ухо Наташе и слегка приобнял ее за талию.

– Сейчас упаду, – призналась она.

– Потерпи еще немного, любимая, – Мэтт ободряюще ей улыбнулся.

Наташа опустила голову и посмотрела на правую руку, – нормальная чистая рука, зачем эти перчатки нужны, – она поправила перчатки, на миг ее руки скрестились, и Наташа с ужасом увидела, насколько грязной по сравнению с левой была правая перчатка, – «Энцо, милый» с умилением подумала она о заботливом итальянце.

Вдруг рядом нарисовалась Кэтрин.

– Прошло почти триста пятьдесят гостей, – тихо произнесла она, – после четырехсотого вы сможете уйти. Те, кто не успел вас поздравить сейчас, сделают это во время праздничного ужина.

Через какое-то время Кэтрин сделала знак Мэтту, тот подхватил Наташу под руку и увел ее в комнату невесты.

Дженнифер и Пол мужественно остались на посту.

***

Наташа прошла в комнату и без сил рухнула на диван рядом с Юлей.

– Ты как? – спросили они в один голос, одновременно повернувшись друг к другу, и рассмеялись.

– Нормально, – кивнула Наташа и, соединив обе руки, продемонстрировала подруге разницу в цвете перчаток.

– Ничего себе, – вытаращила глаза та, – а, собственно, чему удивляться, Кэтрин сказала, что прошло уже четыреста человек…

– А ты почему здесь? – спросила Наташа.

– Сбежала со второго этажа, – призналась Юлька, – там Евгения Ивановна устроила кулинарное шоу, поэтому на нас с Аленкой перестали обращать внимание.

– Какое шоу? – посмотрела на нее Наташа.

– Она рассказывала американцам, как надо мариновать помидоры и солить огурцы. А еще кормила их с рук черным хлебом с салом и чесноком…

–И? – Наташины глаза стали больше.

– Чего «и»? Седые мужчины и дамы в драгоценностях выстроились в очередь и послушно раскрывали рты, как голодные птенцы. А потом американцы потребовали, чтобы домашние разносолы, вино, компоты и варенье обязательно поставили на столы. Натыч, ты не поверишь, это такое объедение, – Юлька облизнулась, –я так наелась, что еле выкатилась из распахнутых дверей.

– А почему ушла? Осталась бы на мягком диване и рассматривала гостей. Мы бы потом с тобой посплетничали и обсудили наряды. Кстати, ты обратила внимание на женщину с гигантской грудью… ну, в золотом парчовом платье?

– Еще бы, – хмыкнула Юлька, – ее не заметил бы только слепой. Кто она?

– Молодящаяся жена какого-то нужного человека.

– Молодая или молодящаяся? – уточнила Юля.

– Ей за пятьдесят.

– Сколько? – у подруги округлились глаза.

– А может и больше, – равнодушно пожала плечами Наташа, – потом у Дженнифер уточню.

– Ничего себе, – Юлька была ошарашена, – ей на вид больше тридцати не дашь…

– Если бы ты сделала столько пластических операций, сколько она, то стала бы похожа на грудного младенца. Подтяжка лица, пластика век, коррекция носа, накачанные губы, ну и так далее… а, самое главное забыла, еще увеличение груди и ягодиц…

– Так это все не настоящее? – Юлька удивленно моргнула, встала, подошла к большому зеркалу и начала внимательно рассматривать свое лицо.

– Ага, задумалась, смотришь, что надо подправить? – засмеялась Наташа, вставая рядом с ней.

– Не знаю даже, меня моя внешность вполне устраивает, – Юлька покрутилась перед зеркалом, оглядывая свои раздавшиеся бока, – полновата чуть-чуть, но я сейчас себе не принадлежу, сейчас я дом для пузожителя, а он, видимо, не любит малогабаритную жилплощадь, а ты?

Наташа выпрямилась перед зеркалом и тоже оглядела себя с ног до головы, – пока я в этом платье, сложно сказать, оно настолько красивое, что мне кажется, будто я идеальна, ну, может быть, нос сделала не такой курносый, – она наклонилась к зеркалу, – и глаза побольше…

– Чтобы быть похожей на Настеньку из сказки про Морозко?

– Почему бы и нет? Тепло, Морозушко, тепло, батюшка, – проблеяла она тоненьким голоском.

– А мне в этом фильме всегда нравилась Марфушка, – Юлька тоже наклонилась к зеркалу и рассматривала вблизи свои губы, – мамаш, ты ей брови замажь, – грозно скомандовала она.

– Ага, и мне, – согласилась Наташа, – нет, не прынцэсса, королевна, – она гордо распрямилась.

Подружки засмеялись, они не замечали, что в дверях уже давно стоят Мэтт, Кэтрин, Энцо и Альберто и с улыбками наблюдают за ними.

– Красивые все-таки платья сшил нам Энцо, – Юлька снова покрутилась перед зеркалом, – светлые, и в то же время не белые…

– Энцо сказал, что в белом вы обе были бы похожи на гигантские рулоны туалетной бумаги, – засмеялась Наташа, – слонопотамы, на вашем фоне я просто тростинка, – она тоже покрутилась перед зеркалом.