Все правые руки. Разрыв – 3

– А если этот факт, – продолжил он, – сопоставить с сообщением в мировых СМИ о требовании Катара к Великобритании в срочном порядке вернуть, хранящиеся в сейфах Казначейства Ее Величества части золотого запаса эмирата, составляющего, как раз те пресловутые восемь тонн, то не возникает сомнений в том, что королева решила заткнуть образовавшуюся брешь именно нашим золотом. Я немедленно подам в отставку, если вы, господин Полуянов в течение того времени, что будет длиться наше заседание предоставите на всеобщее обозрение договор о продаже восьми тонн золота и об условиях его оплаты принимающей стороной. В противном случае, у меня будут все основания считать эту сделку криминальной, со всеми вытекающими из этого факта выводами. Вы согласны с моими условиями, Антон Германович?

Полуянов зримо поежился под колючим взглядом Юрьева, но стыдливо отводить своих глаз не стал, хоть и понял, что проиграл вчистую:

– Вы меня простите, Борис Иванович, в условиях откровенно выраженного мне недоверия с вашей стороны, я не нахожу для себя возможным и далее занимать пост министра финансов.

Он встал во весь рост и начал собирать со стола разложенные перед ним какие-то бумаги.

– Ну, во-первых, было бы справедливым заметить, что это не я, а именно вы выразили мне свое недоверие, усомнившись в моей компетенции. Лично я не собирался раздувать скандал из-за инцидента с самолетом, понимая, что вы действовали по правилам принятым задолго до своего назначения министром. Во-вторых, у меня, по большому счету нет серьезных претензий к вам, как к министру финансов. Вы, несмотря на свою принадлежность к так называемому «либеральному крылу» экономистов, тем не менее, являетесь не самым худшим его представителем на данном посту. Однако я не стану отговаривать от принятого вами решения покинуть эту должность, потому, что считаю работу команды единомышленников в Кабинете Министров – приоритетной для решения насущных задач.

Полуянов окончил сборы, и ни сказав больше, ни слова, кивнул на прощание присутствующим и покинул зал совещаний. Почти никто не заметил, как обменялись кивками Юрьев и Околоков. После чего министр внутренних дел достал из внутреннего кармана кителя мобильный телефон и бросил в него пару кратких фраз.

– Ну, что ж, господа-товарищи, место министра финансов у нас вакантно, поэтому я, пожалуй, предложу его все тому же Сергею Юрьевичу Глазыреву, тем более, что в истории Советского Союза уже имелся подобный прецедент, когда посты министра финансов и руководителя Госбанка находились в одних руках. Я полагаю, что Сергей Юрьевич справится с этой работой, если мы все дружно ему поможем. Как, Сергей Юрьевич, справитесь? – обратился он уже в сторону Глазырева.

Тот нисколько не удивившись данному предложению, коротко кивнул в знак согласия. Отсутствие его удивления говорило о том, что подобное развитие сценария, как минимум проговаривалось между ними накануне, а значит, предстоящая отставка министра финансов была запланирована.

– Высший Военный Совет дал мне карт-бланш на формирование Кабинета Министров, поэтому ваше назначение на этот пост я подпишу, сегодня же, – продолжил он наставлять Глазырева. – В какой-то мере это даже облегчит вам задачу по формированию аудиторской комиссии в отношении Центробанка, так как не потребуется дополнительных согласований с Минфином.

– Я тоже так думаю, – разлепил губы счастливый обладатель двух министерских (руководитель Центробанка по своему статусу приравнен к министру) портфелей. – Можно даже на этой основе организовать взаимный аудит двух ведомств, с привлечением, разумеется, сторонних организаций.

– Вот и отлично. Время не терпит, поэтому займитесь этим прямо завтра. А мы пока продолжим. Максим Геннадьевич, – перевел свой взгляд Юрьев, на сидящего неподалеку министра экономического развития, – вчера, при ознакомительной встрече я просил вас скинуть мне на почту рекомендации вашего министерства по стратегии дальнейшего экономического развития страны и оптимизации процессов в условиях кризисной ситуации. Я благодарен вам за то, что вы оперативно отреагировали на мою просьбу, и уже вечером мне посчастливилось ознакомиться с эпохальным шестидесятистраничным плодом неустанной деятельности вашего министерства за полгода.

Ехидство так и сквозило в словах Бориса Ивановича, поэтому видя незавидную участь покинувших до этого зал заседаний, Максим Геннадьевич Решетов нервно заерзал на своем стуле. А Юрьев продолжал изливать свою желчь на недавнего назначенца покойного президента.