Все правые руки. Разрыв – 3

– Я имею в виду, отвечать на все недружественные выпады симметрично или ассиметрично, в зависимости от обстоятельств. Но в любом случае никогда и ничего не спускать им, а то они вконец обнаглеют, и тогда нам ничего не останется, как применить силу, а этого бы пока не хотелось. Во всяком случае, до того, как мне давеча намекнули, у нас не появится «большая дубина» против их перочинных ножичков. Поясню на примере. Они высылают без причины нашего дипломата, а мы в ответ высылаем двоих. Они не пускают наших журналистов и создают трудности для наших СМИ, и мы, в свою очередь, чиним препятствия работе их пропагандистов. Они занимаются укрывательством наших беглых воришек, и мы объявляем нежелательными на нашей территории их НКО. Они закрывают нам одну торговую позицию, а мы в зависимости от конъюнктуры рынка, либо перекрываем одну из их позиций на нашем рынке, либо вздуваем цены на те товары, в которых у них имеется заинтересованность, а у нас монополия на производство. И так во всем. А там посмотрим у кого кишка и нервы окажутся крепче. Да, и вот еще что, – плотоядно облизнула свои губы Мария Владимировна, делая небольшую паузу в своем монологе. – Пора бы уже заканчивать эту бодягу с ПАСЕ. То мы туда входим, то выходим, то приостанавливаем сотрудничество на неопределенное время. По-моему спектакль безбожно затянулся и уже всем надоел. Я всегда была против нахождения нашей страны в этой бестолковой с практической и вредной с идеологической точки зрения организации. Раз приостановили свое участие в ней, то надо было идти до конца и рвать все отношения. Я никогда не забуду того позорища, когда нам пришлось вернуться, да еще и заплатить просроченные взносы, которые накопились за время нашего отсутствия. Кстати, я уже разослала циркуляры по всем нашим дипломатическим представительствам о, как можно скорейшей замене флагов над зданиями посольств, консульств и торговых представительств.

Рудов в знак одобрения поднял кверху большой палец на правой руке. Щечки при этом у Хазаровой раскраснелись, как у девицы на морозе, а глазки заблестели маслянисто и весьма привлекательно для стареющих мужчин. Мужчины с нескрываемым любованием смотрели на свою министершу.

– Эка вы раздухарились, Мария Владимировна! Того и гляди закипать начнете! – прокряхтел со своего кресла диктатор. – Прям не женщина, а комбат перед атакой. Все заулыбались, признавая меткость эпитета.

– Почему же комбат?! – рассмеялась Хазарова. – Я, как минимум рассчитывала, что меня назначат командиром полка!

– Да, полноте скромничать, дорогая Машенька, – принимая ее шутливый тон и перейдя на отеческие интонации, возразил Афанасьев. – Ваш виц-мундир и без того соответствует званию генерала армии. А с комбатом я сравнил вас лишь только потому, что позавидовал вашей молодости и задору в глазах. Уж простите старика. Но, пожалуй, вы правы. С ПАСЕ мы, откровенно говоря, заигрались. От нее одни неприятности и расходы. Мы еще тут посоветуемся и, наверное, все же примем ваше предложение. Ну, что, заслужил я ваше прощение?!

– Прощу! Но с условием… – глаза у нее опять разгорелись, как остронаправленные зенитные прожектора.

– О, Господи! – в притворном испуге мелко закрестился диктатор и все опять дружно засмеялись. – Никогда не знаешь, что может потребовать умная женщина!

– Да! Попрошу многое! – уже серьезно ответила она, и смешки разом прекратились.

– Что, именно? – насторожился Валерий Васильевич.

– Попрошу карт-бланш на публичное заявление о том, что Россия отныне считает вправе не исполнять на своей территории нормы международного права, которые нарушают ее суверенитет или наносят ущерб материальный, либо моральный.

– А не очень ли это будет резко? – высказал опасение всегда осторожный в суждениях Барышев.

– Нисколько! – поддержал свою номинально подчиненную Юрьев. – Давно пора было об этом заявить! Наглецов, протягивающих свои лапы к чужому добру, всегда надо ставить на место! Сейчас, в разгар экономического кризиса и пандемии, как раз очень удобно это сделать. Я поддерживаю мнение Министра иностранных дел. Целиком и полностью.

Члены Президиума молча переглянулись, затем также молча закивали своими головами, выражая тем самым свое искреннее одобрение.

– Да, – опять добродушно проворчал Афанасьев. – Я, когда предлагал вашу кандидатуру на этот пост, знал, что вы женщина с огоньком, а вы, оказывается, еще и с перчинкой.

– Острые блюда повышают мужскую потенцию, – хитренько стрельнула она взглядом по собравшимся.

– Верно-верно, – закивал Николай Павлович, неуемную страсть которого к женщинам зафиксировала даже система определения лояльности. Все присутствующие (может быть за исключением самой Хазаровой, да еще Околокова, который до сих пор помалкивал на своем месте) знали эту его особенную черту характера, поэтому опять дружно рассмеялись. Первым отсмеялся сам «дон Жуан», внезапно посерьезневшим голосом сказавший:

– Не знаю, кстати, это будет, или нет, но меня интересует еще один вопрос. Не делала ли американская сторона запроса по линии МИДа о судьбе пропавшего охранника своего посольства?