Все правые руки. Разрыв – 3

Все, в том числе и сам премьер-министр одобрительно загудели, соглашаясь с предложением.

– Разрешите продолжать? – спросил Околоков и, дождавшись утвердительного кивка диктатора, вернулся к докладу. – Также я провел вчера беседы с администрациями отечественных социальных сетей – «Одноклассники» и «ВКонтакте». Они вошли в наше положение и клятвенно заверили, что будут тщательно отслеживать все контенты и блокировать те из них, которые будут делать призывы к совершению незаконных акций и координации противоправных действий. С иностранными социальными сетями, конечно, будет посложней. Но я связался с «Роскомнадзором» и добился от него на завтра и послезавтра блокирования на территории России всех иностранных соцсетей и мессенджеров. На худой конец, если не удастся блокировать, то хотя бы замедлить трафик. Вой, конечно, поднимется до небес, но другого выхода не вижу в данных обстоятельствах. Мы не можем позволить себе киевский Майдан.

– О-о-о! Я смотрю, вы время даром не теряли! Уже со всеми договорились! – восхитился Валерий Васильевич оборотистости полицмейстера. – Не прошел, значит, даром опыт Болотной площади?!

– Так, точно! Не прошел! – бодро отчеканил Околоков. – Но это еще не все…

– Слушаем, вас, внимательно, Владимир Александрович, – подбодрил его Афанасьев.

– В целях локализации и не недопущения растекания людских масс, заряженных отрицательными эмоциями с места их первоначального сборища, я договорился с мэрией и она пообещала к воскресенью выделить необходимое количество тяжелой техники в виде грейдеров и бульдозеров. Они будет стоять в первой линии оцепления. Во второй линии оцепления будут находиться части ОМОНа, СОБРа и Росгвардии, которые будут принимать «клиентов» на выходе. Как только площади будут заполнены мы тяжелой техникой перекроем ей свободный выход, после чего наступит основная фаза по наведению правопорядка. Третью линию будут составлять автозаки и пассажирские транспортные средства, временно реквизированные у местных ПАТП для полицейских нужд. Там же будут находиться и некоторые воинские части московского гарнизона, с командирами которых я тоже уже договорился и скоординировал план мероприятия.

Тут Владимир Александрович, несколько замялся, и это обстоятельство не укрылось от проницательного взора Афанасьева:

– Вас что-то смущает, Владимир Александрович? – участливо поинтересовался он.

– Сегодня днем ко мне подходил Кургинян88 со Стариковым89. Они предлагали поддержать правоохранительные органы, как и в 2012-м, обещая вывести на улицу своих сторонников, в количестве не менее полумиллиона.

– И? – выгнул бровь Афанасьев.

– Я взял на себя смелость отказаться от их предложения.

– По какой причине?

– Видите ли, – опять замялся он, но быстро справился со смущением, – при нынешних обстоятельствах это грозит массовыми столкновениями, а значит и кровью. А при виде первой крови, сами знаете, любая толпа начинает звереть и тут уже и до смертоубийства недалеко. К тому же, я полагаю, не годится в наше и без того неспокойное время, натравливать одну часть общества на другую. Перед лицом внешнего врага надо не собачиться друг с другом, а объединяться.

– Ага, – откликнулся со своего места военный разведчик Костюченков и, прищурившись, заметил с ехидцей, – значит, жесткие действия ОМОНа призваны, по-вашему, сплотить общество?

– А кто говорил про жесткие действия ОМОНа? – в свою очередь неподдельно удивился Околоков.

– Тогда я ничего не понимаю, – пробормотал моряк, разводя в искреннем недоумении руки.

Все вопросительно уставились на министра внутренних дел, а тот, чувствуя, что настал поистине его триумфальный час, с ноткой торжественности поведал собравшимся:

– Товарищи члены Президиума, не в обиду будет вам сказано. Но вы плохо себе представляете современное техническое состояние моего министерства. На сегодняшний день не только у военных и разведчиков имеются на вооружении специальные средства, но и у нас грешных, тоже. Целые НИИ работают на наше ведомство. И неплохо работают, кстати.

– А-а-а! – весело воскликнул Николай Павлович. – Я знаю, какое средство вы имеете в виду. Оно называется…

– Умоляю вас, Николай Павлович! – шутливо вскинул руки министр внутренних дел. – Не произносите это название вслух! Давайте побережем эстетические чувства единственной среди нас женщины!

– Ой! Вы меня заинтриговали, товарищи! – воскликнула в свою очередь Мария Владимировна, слегка споткнувшись на последнем слове, к произнесению которого еще не совсем привыкла.

– Ничего, Мария Владимировна, к воскресенью все разъяснится, а пока позвольте сохранить некую тайность, – со смехом ответил ей Околоков. Затем, вдруг посерьезнев, опять обратился к ней. – Меня, Мария Владимировна, в связи с этим беспокоит лишь одно обстоятельство…

– Какое? – спросила она, тоже принимая внимательный вид.