В Московском отделении Союза художников имелся так называемый цех натурщиков. Творцам прекрасного – членам Союза художников, – как на невольничьем рынке, предлагали солидный альбом с фотографиями голых женщин на выбор: блондинки, брюнетки, толстухи, худышки, грудастые… Член МОСХа мог ткнуть пальцем и сказать, как герой из фильма Данелии «Мимино»: «Ларису Ивановну хочу».
В художественных институтах рисование обнаженной натуры было неотъемлемой частью профессионального художественного образования.
Ситуация была двойственная. Ханжеская.
С одной стороны, «Даная» Рембрандта или та же «Даная» Тициана легитимно висели в Государственном Эрмитаже. Мол, классикам, тем более почившим в бозе, можно. Типа, «нетленка».
С другой – на современных выставках обнаженки не проходили худсовет.
В 1984 году у художника Аркадия Петрова открывалась персональная выставка в зале на улице Вавилова. Министерские дамы, пришедшие накануне вернисажа осуществлять цензуру, приказали снять с экспозиции картины с изображением ню. Чтобы ублажить чинуш и исправить положение, художник за ночь пририсовал трусы своим донецким красавицам. Проблема была снята. Выставка открылась.
После окончания школы, подумывая о поступлении на художественное отделение Института кинематографии, я решил показать свои работы кому-нибудь из местных профессоров. На экзамене по композиции надо было нарисовать раскадровки (отдельные последовательные моменты, показывающие развитие сюжета к предполагаемому фильму).
Решив потренироваться, я обратился к «Гиперболоиду инженера Гарина» Алексея Толстого. По ходу фильма герой попадает в публичный дом. И я изобразил, как мне показалось, соблазнительную обнаженную девушку, возлежащую на кушетке в нумерах. «Немедленно уберите эту порнографию!» – воскликнул преподаватель, как только увидел вышеописанную картинку.
Я вышел и направился по коридору к выходу. Дверь в одну из аудиторий была открыта: студенты рисовали обнаженную модель. Нарисованная учащимися женщина не воспринималась как нечто неприличное. И тем более криминальное. А та же голая тетенька, изображенная в интерьере в виде иллюстрации или кадра из предполагаемого фильма, мгновенно превращалась в криминальное порно.
Художникам нужно было играть по правилам.
Существовали темы, в которых присутствие обнаженных допускалось. Эти сюжеты легко проследить на примере картин художника Александра Дейнеки, где изображены голые женщины, мужчины и дети.
Материнство: полотно «Мать».
Здоровая юность: «Полдень», «Купающиеся девушки».
Спорт: «Игра в мяч», «Бегущие девушки».
Счастливое детство: «Крымские пионеры», «Будущие летчики», «Мальчики, выбегающие из воды».
Здоровая советская семья: «Утренняя зарядка», «Утро».
А на полотне Александра Самохвалова «После кросса» изображена спортсменка, которая отбегала дистанцию и решила помыться под душем. Художник застиг девушку в момент, когда та приспустила трусы, наполовину обнажив захватывающее мужской дух место. В другом контексте прошло бы как софт-порно. А тут целомудренный советский спорт. Тут можно.
Мужскую наготу изображали под видом всевозможных купаний.
«После боя» 1942 года Александра Дейнеки. Сидящий спиной к зрителю голый мужик откровенно рассматривает других веселых голых мужиков помоложе, моющихся под душем. Данное картине название соответствует историческому моменту (идет война) и оправдывает гомосексуальный сюжет.
Полотно почти копирует прекрасную фотографию Бориса Игнатовича «Баня», сделанную в 1935 году. Дагеротип Игнатовича, на наш взгляд, во всех смыслах намного превосходит картину Дейнеки «После боя».
А вот редкий случай, когда обнаженный мужчина изображен под видом аллегории мирного времени: «Золотой век» Петра Кончаловского.
Помню курьез, случившийся с картиной художника Николая Соломина. На одной из ежегодных весенних или осенних выставок, проводившихся в то время в Доме художника на Кузнецком Мосту, Соломин выставил натюрморт под названием «Искусство».
Композиционным центром работы художник сделал репродукцию картины Александра Иванова «Явление Христа народу».
Мастер увлекся ивановским выходящим из воды голым мальчиком. И выписал его настолько совершенно и с такой искренней любовью, что обнаженный отрок вышел из плоскости репродукции. И стоял на столе раздетым крошечным лилипутом среди гигантского художественного реквизита великанов.
Итак, несмотря на все вышеизложенное, ситуация с обнаженкой в стране оставалась двусмысленной, ханжеской и небезопасной. Одним было можно, другим нельзя.
Против художника Вячеслава Сысоева в 1979 году было возбуждено уголовное дело по статье «Изготовление и сбыт порнографических предметов». Сысоев пустился в бега. В 1983-м его нашли, арестовали и приговорили к двум годам за порнуху. Художник отмотал срок.
Тем не менее, не имея возможности свободно публично показывать эротические произведения, художники ни в чем себе не отказывали в тиши мастерских.