Читаем Все произведения школьной программы по литературе в кратком изложении. 5-11 класс полностью

Из окна Костылевых доносится крик Наташи. Сатин, Лука, Актер и Бубнов идут смотреть, в чем дело. Оказывается, Василиса избила сестру и обварила ей ноги кипятком. Сатин пытается сдержать Василису, которая все никак не может остановиться в своем зверстве. Медведев хватает Сатина, тот зовет Пепла, который, выскочив из проулка, молча расталкивает всех. Костылев убегает за угол, крича о помощи, Пепел сильно размахивается и бьет старика. Пепел спрашивает у Наташи, что с ней стряслось? В это время Василиса видит, что муж мертв. Зовет полицию и указывает на Пепла — убийцу. Пепел кидается и на нее тоже, но Сатин и Кривой Зоб оттаскивают его. Сатин говорит Пеплу, что пойдет в свидетели, чтобы тот не трусил. Василий рассказывает ему о том, что Василиса подговаривала его убить мужа. Наташа, услышав это, делает вывод — Пепел и Василиса все подстроили. Она кричит о том, что ее изувечили нарочно, мечется в беспамятстве, рассказывает все полиции, рвется сама в тюрьму.

Действие четвертое

Обстановка 1 акта. Нет комнаты Пепла, нет наковальни Клеща. Клещ ремонтирует гармонику, Сатин, Барон и Настя сидят перед столом с водкой и пивом. Актер возится на печи. Они говорят о Луке, называют его любопытным стариканом. Настя признается, что полюбила его, такого всепонимающего. Татарин говорит, что старик имел закон в душе. Клещ подтверждает, что все должны жить по Евангелию, не просто так. Настя порывается уйти, ей опротивело все, вся жизнь, все люди. Сатин советует ей захватить с собой Актера, ведь он тоже собрался уходить.

Актер волнуется, он называет всех невеждами, дикарями. Сатин обвиняет Луку в том, что это он разбередил Настю и Актера, проквасил всех. Клещ говорит, что Лука поманил их, а дороги не сказал, что он не любил правды. Сатин старается успокоить его и Барона. Он возражает, что старик не шарлатан и врал из жалости к людям. Лука понимал, что человек — это правда, однако врал, чтобы утешить, примирить. Сатин говорит, что старик очистил его, как кислота старую монету.

Барон вспоминает о своем семействе, о фамилии, лошадях, поварах. Настя начинает подшучивать над ним, говоря, что этого не было. Барон злится, Настя торжествует, теперь ему стало ясно, каково человеку, которому не верят.

Сатин спрашивает Настю о Наташе. Оказалось, она давно вышла из больницы и пропала. Жители ночлежки обсуждают, чем закончится дело Василисы и Пепла, Настя уверена, что на суде Василиса вывернется, а Ваську на каторгу сошлют. И добавляет, что всех их нужно бы на каторгу.

Барон говорит Насте, что она ему не ровня, та отвечает, что он живет ею, как червь яблоком. Мужчины смеются над ней, и она убегает. Татарин совершает намаз. Сатин просит Барону не мешать ему, продолжает свои рассуждения о человеке. Человек — это правда, и все — в человеке. Он свободен, по мнению Сатина, и все — для него. Звучит главная мысль: человек — это звучит гордо! Человек — выше сытости.

Барон не умеет рассуждать. Он говорит, что у него в голове туман какой-то. Учился, женился, служил в казенной палате, потом его осудили за растрату казенных денег. Вышел из тюрьмы нищим и стал жить в этой ночлежке. Сатин говорит, что человек рождается для лучшего.

Актер просит Татарина помолиться за него, на что Татарин отвечает, чтобы Актер молился сам. Актер быстро слезает с печи, выпивает водки и убегает в сени со словом «ушел». В помещении появляются Медведев и Бубнов. Бубнов отдает весь свой капитал Сатину. В дверь забегает Алешка, он поет частушки. Входит Зоб, за ним еще несколько новых обитателей ночлежки. Квашня ищет своего Медведева, ругает его за нетрезвость, отправляет его спать. Она ругает Алешку за то, что он разносит про нее слухи. Алешка, Кривой зоб, Татарин, Бубнов, Сатин пьют и затягивают песню. В комнату забегает Барон, он кричит, что на пустыре удавился Актер. Сатин: «Испортил песню, дурак».

«Детство»

(Повесть)

Пересказ

Глава 1

В полутемной комнате на полу, под окном, лежит отец мальчика. Он одет в белое, необыкновенно длинный, его веселые глаза прикрыты черными кружками медных монет, доброе лицо пугает оскаленными зубами. Мать, полуголая, стоит на коленях, зачесывает волосы на затылок гребенкой. Она непрерывно говорит что-то густым хрипящим голосом, и плачет.

Мальчика держит за руку бабушка. Крупная, мягкая, она тоже плачет, подталкивает мальчика к отцу. Он упирается, не идет, ему боязно и неловко. Он не понимал слов бабушки, которая советовала ему проститься с отцом, пока не поздно. Мальчик был тяжко болен, он помнил, что отец во время болезни весело возился с ним, а потом вдруг исчез. Его заменила бабушка, которая пришла с Нижнего. Она говорила с мальчиком весело, интересно, ласково, и он очень быстро подружился с ней. Ему хотелось уйти скорее из этой комнаты, где его подавляла мать. Она всегда была строгой, чистой, гладкой, а теперь растрепанная, рычала, не обращала внимания на сына.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Льюис Кэрролл
Льюис Кэрролл

Может показаться, что у этой книги два героя. Один — выпускник Оксфорда, благочестивый священнослужитель, педант, читавший проповеди и скучные лекции по математике, увлекавшийся фотографией, в качестве куратора Клуба колледжа занимавшийся пополнением винного погреба и следивший за качеством блюд, разработавший методику расчета рейтинга игроков в теннис и думавший об оптимизации парламентских выборов. Другой — мастер парадоксов, изобретательный и веселый рассказчик, искренне любивший своих маленьких слушателей, один из самых известных авторов литературных сказок, возвращающий читателей в мир детства.Как почтенный преподаватель математики Чарлз Латвидж Доджсон превратился в писателя Льюиса Кэрролла? Почему его единственное заграничное путешествие было совершено в Россию? На что он тратил немалые гонорары? Что для него значила девочка Алиса, ставшая героиней его сказочной дилогии? На эти вопросы отвечает книга Нины Демуровой, замечательной переводчицы, полвека назад открывшей русскоязычным читателям чудесную страну героев Кэрролла.

Вирджиния Вулф , Гилберт Кийт Честертон , Нина Михайловна Демурова , Уолтер де ла Мар

Детективы / Биографии и Мемуары / Детская литература / Литературоведение / Прочие Детективы / Документальное
Крылатые слова
Крылатые слова

Аннотация 1909 года — Санкт-Петербург, 1909 год. Типо-литография Книгоиздательского Т-ва "Просвещение"."Крылатые слова" выдающегося русского этнографа и писателя Сергея Васильевича Максимова (1831–1901) — удивительный труд, соединяющий лучшие начала отечественной культуры и литературы. Читатель найдет в книге более ста ярко написанных очерков, рассказывающих об истории происхождения общеупотребительных в нашей речи образных выражений, среди которых такие, как "точить лясы", "семь пятниц", "подкузьмить и объегорить", «печки-лавочки», "дым коромыслом"… Эта редкая книга окажется полезной не только словесникам, студентам, ученикам. Ее с увлечением будет читать любой говорящий на русском языке человек.Аннотация 1996 года — Русский купец, Братья славяне, 1996 г.Эта книга была и остается первым и наиболее интересным фразеологическим словарем. Только такой непревзойденный знаток народного быта, как этнограф и писатель Сергей Васильевия Максимов, мог создать сей неподражаемый труд, высоко оцененный его современниками (впервые книга "Крылатые слова" вышла в конце XIX в.) и теми немногими, которым посчастливилось видеть редчайшие переиздания советского времени. Мы с особым удовольствием исправляем эту ошибку и предоставляем читателю возможность познакомиться с оригинальным творением одного из самых замечательных писателей и ученых земли русской.Аннотация 2009 года — Азбука-классика, Авалонъ, 2009 г.Крылатые слова С.В.Максимова — редкая книга, которую берут в руки не на время, которая должна быть в библиотеке каждого, кому хоть сколько интересен родной язык, а любители русской словесности ставят ее на полку рядом с "Толковым словарем" В.И.Даля. Известный этнограф и знаток русского фольклора, историк и писатель, Максимов не просто объясняет, он переживает за каждое русское слово и образное выражение, считая нужным все, что есть в языке, включая пустобайки и нелепицы. Он вплетает в свой рассказ народные притчи, поверья, байки и сказки — собранные им лично вблизи и вдали, вплоть до у черта на куличках, в тех местах и краях, где бьют баклуши и гнут дуги, где попадают в просак, где куры не поют, где бьют в доску, вспоминая Москву…

Сергей Васильевич Максимов

Публицистика / Культурология / Литературоведение / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги
История русской литературной критики
История русской литературной критики

Настоящая книга является первой попыткой создания всеобъемлющей истории русской литературной критики и теории начиная с 1917 года вплоть до постсоветского периода. Ее авторы — коллектив ведущих отечественных и зарубежных историков русской литературы. В книге впервые рассматриваются все основные теории и направления в советской, эмигрантской и постсоветской критике в их взаимосвязях. Рассматривая динамику литературной критики и теории в трех основных сферах — политической, интеллектуальной и институциональной — авторы сосредоточивают внимание на развитии и структуре русской литературной критики, ее изменяющихся функциях и дискурсе.

Евгений Александрович Добренко , Евгений Добренко , Евгения Купсан , Илья Александрович Калинин , Михаил Берг , Уильям Миллс Тодд III

Литературоведение / Прочая научная литература / Образование и наука
Анатомия рассеянной души. Древо познания
Анатомия рассеянной души. Древо познания

В издание вошли сочинения двух испанских классиков XX века — философа Хосе Ортеги-и-Гассета (1883–1955) и писателя Пио Барохи (1872–1956). Перед нами тот редкий случай, когда под одной обложкой оказываются и само исследование, и предмет его анализа (роман «Древо познания»). Их диалог в контексте европейской культуры рубежа XIX–XX веков вводит читателя в широкий круг философских вопросов.«Анатомия рассеянной души» впервые переведена на русский язык. Текст романа заново сверен с оригиналом и переработан. Научный аппарат издания включает в себя вступительную статью, комментарии к обоим произведениям и именной указатель.Для философов, филологов, историков и культурологов.

Пио Бароха , Хосе Ортега-и-Гассет

Культурология / Литературоведение / Проза / Классическая проза / Образование и наука