Читаем Все произведения школьной программы по литературе в кратком изложении. 5-11 класс полностью

Однако попутно как литератор Твардовский исследует деревню, ее жителей. Автору важно показать людям, почему иные сопротивляются коллективизации, какой в этом смысл. Среди галереи характеров, представленных в поэме «Страна Муравия», есть и кулаки, и бандиты, и ярые приверженцы старины, и те, кто боится грядущих изменений, и те, кто просто желает счастья — в своем понимании. К числу последних относится главный герой «Муравии» — Никита Моргунок. Он не против колхоза, но боится, что будет жить в колхозе бедно. Накрепко сидит в этом немолодом уже мужчине убеждение, что крепким хозяином надо успеть стать до сорока лет. Если не успеешь, то и прозябать тебе в нищете. А представление у Моргунка о крепком хозяйстве свое: такое хозяйство видится ему прежде всего как единоличное. Хотя бы год так пожить, а потом можно смело и в колхоз.

Середняк, он желает выбиться в сельские богатеи. Такое возможно, по слухам, в стране Муравии. И Никита пускается на поиски загадочной Муравской страны, где все живут каждый «по себе» и все — богато. Изображая перипетии нелегкого пути Моргунка, автор показывает нелепость таких поисков, а также и то, что подобные Никите люди не понимают происходящих вокруг изменений.

Понимание приходит к Моргунку лишь тогда, когда он удаляется от кулацкой среды, которой некогда завидовал, и приближается к крестьянам-колхозникам. Знакомясь ближе с их бытом и трудом, Моргунок начинает полнее осознавать преимущества новой жизни. Он понимает, что единоличный хозяин теперь не у дел, подлинным хозяином на селе становится колхозник — тот, кто идет в ногу со временем, как бы ни был труден этот путь. И Никита Моргунок делает свой выбор как человек, который любит и уважает труд.

<p>Пересказ</p>Глава 1

Небольшое вступление, знакомящее читателя с крестьянской жизнью в переломный год и с главным героем поэмы — Никитой Моргунком. Начало путешествия Моргунка.

Глава 2

Моргунок в «золотоглавом селе» на гулянке кулаков. Зажиточные крестьяне поминают «души усопших, что пошли на Соловки». Они не желают смириться с новой жизнью и готовы пропить и погубить все свое добро, лишь бы оно не досталось колхозам.

Глава 3

Моргунок, держа дальше путь, заезжает проститься к свояку. Тот не одобряет отъезда Никиты. Просит остаться, объясняя, что крестьянские руки ждет земля — нельзя сейчас бросать работу. Но Моргунок настаивает на своем и вновь пускается в путь.

Глава 4

Подробнее рассказывается о том, куда же все-таки так упорно стремится попасть Моргунок. Он ищет легендарную страну Муравию, где без «коммунии» и «колхозии» можно своим трудом разбогатеть и крепко жить на старый лад. Никита торопится — ему уж под сорок лет, так что если не успеет вовремя отыскать Муравию, то останется нищим на всю жизнь.

Глава 5

По пути Моргунку попадается поп Митрофан, оставшийся без прихода. Нынче «разбрелись попы по свету, на другой осели хлеб», стихли, сникли и живут. А этот держится старых порядков и все ищет, где сохранились верующие, которым надо справлять обряды. Митрофан предлагает Никите заняться общим делом, так как на коне сподручнее. Но Моргунок против, у него «своя дальняя дорога».

Глава 6

Дальше по пути Никита встречает старика и старуху. Они тоже сопротивлялись новой жизни — просто потому, что не могли понять, как после стольких лет единоличного хозяйства станут работать в колхозе. Старики не видели в этом прок. Но жизнь распорядилась по-своему. Словно в сказке весеннее половодье отнесло избушку стариков прямо к колхозной усадьбе. Тогда дед решил твердо: «жить нам заново теперь».

Глава 7

Моргунок после этого случая долго думает о новой жизни. До него долетает молва о том, что по деревням ходит Сталин, который все записывает себе в книжечку и потом обдумывает. Близятся большие перемены в крестьянской жизни.

Никита заводит в мыслях разговор со Сталиным: «Конец предвидится, ай нет всей этой суетории?» — задает он вопрос вождю. Моргунок как трудящийся человек не против ломки старого, но ему хотелось бы хоть немного пожить так, как о том мечтали его деды и прадеды: крепким деревенским богатеем.

Глава 8

Далеко уже уехал Моргунок от родного дома, но вот повстречался ему дорогой земляк — Илья Кузьмич с сынишкой. Кузьмич тоже не смирился с переменами в деревне, но он не Муравию ищет, а живет подаянием. Ночью Кузьмич бросает сына и крадет у Моргунка коня. На следующий день Никита берет с собой мальчишку в путь, впрягаясь в телегу вместо лошади.

Глава 9

Как назло, на пути большое село. Пошел Никита через село — людей насмешил. Отвели его в сельсовет. Председатель начинает расспрашивать, кто такой, почему в телегу впряжен? Послушал ответы Моргунка, подивился на причуды немолодого уже человека, но задерживать не стал — иди дальше своей дорогой.

Глава 10
Перейти на страницу:

Похожие книги

Льюис Кэрролл
Льюис Кэрролл

Может показаться, что у этой книги два героя. Один — выпускник Оксфорда, благочестивый священнослужитель, педант, читавший проповеди и скучные лекции по математике, увлекавшийся фотографией, в качестве куратора Клуба колледжа занимавшийся пополнением винного погреба и следивший за качеством блюд, разработавший методику расчета рейтинга игроков в теннис и думавший об оптимизации парламентских выборов. Другой — мастер парадоксов, изобретательный и веселый рассказчик, искренне любивший своих маленьких слушателей, один из самых известных авторов литературных сказок, возвращающий читателей в мир детства.Как почтенный преподаватель математики Чарлз Латвидж Доджсон превратился в писателя Льюиса Кэрролла? Почему его единственное заграничное путешествие было совершено в Россию? На что он тратил немалые гонорары? Что для него значила девочка Алиса, ставшая героиней его сказочной дилогии? На эти вопросы отвечает книга Нины Демуровой, замечательной переводчицы, полвека назад открывшей русскоязычным читателям чудесную страну героев Кэрролла.

Вирджиния Вулф , Гилберт Кийт Честертон , Нина Михайловна Демурова , Уолтер де ла Мар

Детективы / Биографии и Мемуары / Детская литература / Литературоведение / Прочие Детективы / Документальное
Крылатые слова
Крылатые слова

Аннотация 1909 года — Санкт-Петербург, 1909 год. Типо-литография Книгоиздательского Т-ва "Просвещение"."Крылатые слова" выдающегося русского этнографа и писателя Сергея Васильевича Максимова (1831–1901) — удивительный труд, соединяющий лучшие начала отечественной культуры и литературы. Читатель найдет в книге более ста ярко написанных очерков, рассказывающих об истории происхождения общеупотребительных в нашей речи образных выражений, среди которых такие, как "точить лясы", "семь пятниц", "подкузьмить и объегорить", «печки-лавочки», "дым коромыслом"… Эта редкая книга окажется полезной не только словесникам, студентам, ученикам. Ее с увлечением будет читать любой говорящий на русском языке человек.Аннотация 1996 года — Русский купец, Братья славяне, 1996 г.Эта книга была и остается первым и наиболее интересным фразеологическим словарем. Только такой непревзойденный знаток народного быта, как этнограф и писатель Сергей Васильевия Максимов, мог создать сей неподражаемый труд, высоко оцененный его современниками (впервые книга "Крылатые слова" вышла в конце XIX в.) и теми немногими, которым посчастливилось видеть редчайшие переиздания советского времени. Мы с особым удовольствием исправляем эту ошибку и предоставляем читателю возможность познакомиться с оригинальным творением одного из самых замечательных писателей и ученых земли русской.Аннотация 2009 года — Азбука-классика, Авалонъ, 2009 г.Крылатые слова С.В.Максимова — редкая книга, которую берут в руки не на время, которая должна быть в библиотеке каждого, кому хоть сколько интересен родной язык, а любители русской словесности ставят ее на полку рядом с "Толковым словарем" В.И.Даля. Известный этнограф и знаток русского фольклора, историк и писатель, Максимов не просто объясняет, он переживает за каждое русское слово и образное выражение, считая нужным все, что есть в языке, включая пустобайки и нелепицы. Он вплетает в свой рассказ народные притчи, поверья, байки и сказки — собранные им лично вблизи и вдали, вплоть до у черта на куличках, в тех местах и краях, где бьют баклуши и гнут дуги, где попадают в просак, где куры не поют, где бьют в доску, вспоминая Москву…

Сергей Васильевич Максимов

Публицистика / Культурология / Литературоведение / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги
История русской литературной критики
История русской литературной критики

Настоящая книга является первой попыткой создания всеобъемлющей истории русской литературной критики и теории начиная с 1917 года вплоть до постсоветского периода. Ее авторы — коллектив ведущих отечественных и зарубежных историков русской литературы. В книге впервые рассматриваются все основные теории и направления в советской, эмигрантской и постсоветской критике в их взаимосвязях. Рассматривая динамику литературной критики и теории в трех основных сферах — политической, интеллектуальной и институциональной — авторы сосредоточивают внимание на развитии и структуре русской литературной критики, ее изменяющихся функциях и дискурсе.

Евгений Александрович Добренко , Евгений Добренко , Евгения Купсан , Илья Александрович Калинин , Михаил Берг , Уильям Миллс Тодд III

Литературоведение / Прочая научная литература / Образование и наука
Беглые взгляды
Беглые взгляды

В европейских литературах жанр травелога (travelogue, англ. — повествование о путешествии) занимает центральное место с самого начала Нового времени. Эта книга предлагает широкий спектр новых прочтений русских травелогов первой трети XX века, охватывая произведения А. Чехова, В. Розанова, М. Цветаевой, О. Мандельштама, А. Белого, В. Шкловского, И. Эренбурга, Г. Иванова, М. Горького, А. Платонова. Основное внимание уделяется травелогам в границах или на границы советской империи, однако представлены и те, в которых речь идет о впечатлениях русских писателей в Западной Европе. Название «Беглые взгляды», с одной стороны, подразумевает историческое состояние бегства, в которое были ввергнуты люди вследствие Первой мировой войны, Октябрьской революции и Гражданской войны в России, с другой стороны — акцентирует эстетическую и поэтологическую «беглость» травелогов модернизма, их ассоциативный и коннотативный потенциал. Так возникает новый образ жанра травелога и его эволюции в русской литературе.

Евгений Пономарев , Евгений Рудольфович Пономарев , Елена Гальцова , Сузи Франк , Томас Гроб

Литературоведение / Проза / Современная проза