Все против попаданки

— А я думала, что вы будете брать с них меньше денег за стирку белья, которое нельзя отстирать, — заметила сестра Аннунциата, когда мы возвращались в прачечную.

— Еще чего, — фыркнула я, и, кажется, она в этот момент безоговорочно признала мою здесь власть.

«Мать-настоятельница», — подумала я, и мое приподнятое настроение враз улетучилось. Вот кто была здесь царицей, и почему она передала мне бразды правления и ни разу не пригласила меня узнать, как идут дела. Больше того, как я ни пыталась с ней поговорить, ответ был один: ей неможется, справляйтесь сами, сестра.

Я справлялась. Остаток дня мы с сестрой Аннунциатой посвятили тому, что занимались переборкой новой партии белья и расчетами. «Помилуйте, сестра Шанталь, избавьте меня от этих цифр, особенно после того, как вы назначили мне то послушание! Голова моя забита не тем!»

Я отобрала достаточно безнадежно испорченных тканей для швейной мастерской. Это было несложно — заказчики не забирали их и не требовали обратно денег. Все понимали прекрасно, что работа выполнена по мере сил, да и негоже протягивать руку в месте, где должно только давать. Я уже заканчивала, наступал вечер, я хотела успеть на вечернее бдение — сегодня была молитва Святому Иоаннису, покровителю труда и благочестия, сестры отправились украшать храм, только я все еще занималась делами суетными. 

— Может, помимо тех, кто хорошо работает и отлично стирает, поощрять дополнительным заработком и тех, кто не устраивает драки? — вслух предположила я. — Можно давать им не самую сложную работу, пока они начинают. Пусть учатся.

— Скажете, сестра, — махнула рукой сестра Аннунциата, ссыпая горсть желтых кружев в мешок. — Кто не устраивает драки? Не поймана — не значит не виновата. Разве что девочки, — и она, взвалив мешок на плечо, заторопилась отнести его в прачечную.

Я смотрела ей вслед, забыв и о стирке, и о доходах монастыря. Как я могла не подумать об очевидном?..

Непростительная ошибка, вариант, который я не учла. Что было в том договоре? Сестра и двое ее детей. Пачито и Микаэла по здешним порядкам по возрасту могут быть детьми Консуэло, а что же Тереза? Тереза, которой вот-вот стукнет пятнадцать лет?

Тереза, которая, как и прочие девочки, никогда не нападает на женщин.

Глава шестнадцатая

Несколько дней прошли в беспрестанных хлопотах. Ремонт в комнатах, которые занимал чадолюбивый кров, кончился, краснодеревщики прислали мебель — и не только они, отец Андрис и тут проявил навыки управленца высочайшего класса и вытребовал кровати, которые богатым горожанам были уже не нужны. Или еще нужны, но Милосердной угодны жертвы. Вовсю шел ремонт в спальнях насельниц — присланной мебели хватило на то, чтобы заменить совсем уж негодные кровати. Постельное белье, которое забраковали заказчики, но которое было хоть и в пятнах, но чистое, я отдала частично в спальни насельниц. Женщины при этом устроили безобразную сцену прямо на моих глазах, но сестра Аннунциата даже не успела набрать в грудь побольше воздуха и как следует гаркнуть. 

Жюстина схватила верхнюю простыню, на которой, как я предполагала, произвели на свет дитя, и со всей силы несколько раз хлестнула ей вопившую громче всех Мерсе — так звали женщину, которая вступила со мной тогда в спор, нужно ли вообще в их спальнях чистое белье, когда жизнь такая никудышная, а после досталось и Лулу, решившей Мерсе поддержать. Жюстина была закаленной и сильной, связываться с ней не осмелились даже толпой, ну и останавливало присутствие мое и сестры Аннунциаты, которая, опомнившись, тут же отправила Мерсе и Лулу на покаяние, а затем на неделю в гладильную.

— А вы говорили — заработки, сестра, — упрекнула она меня. Жюстина, поманив еще нескольких насельниц, отправилась наводить уют. 

Женщины разделились на два враждующих лагеря, что в спальнях, что в прачечной, и сперва мне казалось, что сестра Аннунциата будет против, но она даже ухом не повела. Спальня «тружениц», как я ее назвала, была и на вид совершенно иной, чем спальня «лентяек», и «труженицы» с огромной охотой приняли и новые условия работы, и особенно — новую систему начисления жалованья. Им действительно оказалось легче работать по принципу конвейера, к тому же я расставила их еще и по этапам стирки. Женщины менялись сами, без крика и склок, и меня не могло это не радовать. Когда я спросила, что они хотят в награду за свое поведение, они попросили разрешения присутствовать на вечерних молитвах, раз уж они успевают окончить работу раньше. Я позволила.

Вражда открыто проявлялась редко — все теми же короткими вспышками злобы. Жалование насельницы отдавали на хранение сестре Аннунциате, и та прятала его в такой же точно «сейф», какой показывал мне отец Андрис, разве что он не был дополнительно запечатан магией, но, может, сестра могла выполнять несложное волшебство. Роза, повариха, попросила взять из ее денег немного и купить одежду ее маленькой дочери. Для малышей у нас и в самом деле одежды было немного, и я пообещала, что обязательно посмотрю что-нибудь, когда буду в городе.