Все против всех. Гражданская война на Южном Урале

Карательные войска — движущая сила красного террора, и методы их — соответствующие. Сейчас общеизвестно: М. Тухачевский со страшной жестокостью подавлял в 1921 году Тамбовское восстание, не останавливаясь перед геноцидом, сгоном населения в концлагеря и применением газов. «Этот выродок применил боевые отравляющие вещества против собственного народа», — гневно писал о Тухачевском Виктор Суворов и справедливо квалифицировал его как «первого гауляйтера XX века, могущего стоять в одном ряду преступником вместе с Ежовым, Гиммлером и Пол Потом». Все это совершенно справедливо, но объективности ради следует сказать, что Тухачевский был не первым, кто прибегнул к столь варварским методам истребления соотечественников. Случаи боевого применения газов в обстановке карательных акций зафиксированы уже в 1918 году — при подавлении Ярославского восстания, например. А известный красный командарм М. Муравьев — впоследствии сам поднявший оружие на большевиков и погибший при этом — в начале 1918 года, взяв Киев, лично телеграфировал Ленину: «Я бил снарядами с удушающими газами по дворцам и церквям, по попам и монахам» (!!!). И у Ильича протестующих слов не нашлось…

И вот тут возникает проблема. В связи с перспективой таких акций против своих кого набирать в карательные войска? Ведь не всякий выдержит… Идеально, конечно, посылать на «мокрые дела» «интернационалистов», да вот беда — они и на фронте нужны позарез.

Нет, конечно, латышей, китайцев и мадьяр тоже использовали в качестве эсэсовцев, и весьма активно, но все-таки их место не в тылу, а на переднем крае — защищать режим. Поэтому приходилось изыскивать другие резервы.

Главной питательной средой для формирования карательных частей стали рабочие предместья. Именно из среды неквалифицированных пролетариев, плохо разбирающихся в обстановке и, по сути, беззащитных перед одурманивающим воздействием красной пропаганды, будут черпать большевики основные кадры подавителей.

Сохранился прелюбопытнейший документ, изданный в 1931 году в Москве и Ленинграде. Озаглавлен он так: «Устные рассказы уральских рабочих о гражданской войне». Справедливости ради следует сказать, что здесь мы не увидим мемуаров уральских рабочих — участников антибольшевистских восстаний. Нет, слово дано только карателям. Мемуары карателей — изумительное чтиво! Я бы его издал отдельной брошюрой для политического просвещения масс. Привожу несколько отрывков, сохраняя стиль и орфографию авторов:

«Ну, я сжато могу сказать, так что это скоро будет… Работал в заводе лудильщиком… В начале революции, при свержении, так сказать, самодержавия, был в красной гвардии… После, значит, этого, нас отправили на восстание в Троицк — на восстание, значит, казаков. Которое восстание было подавлено, значит. Мы забрали казаков в плен человек по пятьдесят, по сорок и по двадцать. Из них выбирая главарей, расстреливали… После, значит, отдыха месячно, были отправлены опять в Соликамск, на восстановление советской власти то же самое… Потом в Кизеле. И вот в периоде этого, значит — тут получилось, так сказать, маленькие недоразумения во время облав… Кизеловская рота повела себя не так как это надо, стала позволять себе, так сказать, не как Красная армия… которую пришлось по этим соображениям расформировать… Дальше, значит, поедем, за Оренбург… Там Красная армия переживала трудное время, вот семь месяцев, окруженная неприятелями. Потому что там чуть не каждый день дрались, а в некоторые дни по несколько раз мы, значит, с казаками и с башкирами… А в Тургайской области, как черт его знает, город был Актюбинск, город Актюбинск и станция Есен…».