Все самое важное для жизни я узнал в детском саду

Маленькая сутулая женщина в линялом синем сари и стоптанных сандалиях получила награду. Из рук короля. Награду, присуждаемую по воле изобретателя динамита. В огромном сверкающем зале, среди бархата, золота и хрусталя. В окружении титулованных особ и знаменитостей в черных фраках и элегантных вечерних платьях. В присутствии богатых, влиятельных, благородных, талантливейших людей со всего света. А в центре внимания — маленькая старая женщина в сари и сандалиях. Мать Тереза из Индии. Слуга нищих, больных и умирающих. Ей присуждена Нобелевская премия мира.

Ни шах, ни президент, ни король, ни генерал, ни ученый, ни папа римский, ни банкир, ни бизнесмен, ни промышленник, ни нефтяной магнат, ни аятолла — никто не владеет такой силой, какая есть у нее. Она богаче любого из них. Ибо обладает непобедимым оружием против всякого зла на Земле: любящим сердцем. Ибо обладает неистощимым, величайшим для человека сокровищем: исполненной сострадания душой.

Пробиться сквозь густую завесу отчаяния и цинизма; воевать единственным оружием — безграничной любовью; показать всем, что можно излечить раны человечества; воплотить в жизнь притчу о добром самарянине; жить истинно, ярким светочем сияя на убогих улицах Калькутты, — для этого нужно такое мужество и такая вера, которых у многих из нас нет и без которых нам не прожить.

Ее языка я не понимаю. Но зато мне понятна красноречивость самой ее жизни. И на меня одновременно снисходят очищение и благословение. Я не верю, что в одиночку можно многое сделать в нашем мире. Но она стояла там, в Осло, и одна изменяла весь мир. Я не верю в ее Бога. Но я пристыжен силой ее веры. И я верю в нее — мать Терезу.

Декабрь, Осло. Послание всем народам накануне святок — о покое, о мире. Не о том мире, в каком пребывал в древнем Вифлееме спящий младенец в яслях. И не о том мире, в каком пребываем мы за рождественским обедом и во время дремы возле камина после него. О другом мире — твердом, ясном, живом, исходящем из необыкновенного поступка, совершенного нынешним вечером простой женщиной в линялом сари и стоптанных сандалиях. О духовном мире и покое, наступающем после сделанного доброго дела.

Несколько лет спустя, на представительной конференции по проблемам квантовой физики и религиозной мистики, проходившей в бомбейском отеле «Оберой тауэрс», я вновь увидел это лицо. Я притулился у дверей в конце зала и вдруг почувствовал, что рядом кто-то есть. Это была она. Одна. Ее пригласили выступить в качестве гостя конференции. Она взглянула на меня и улыбнулась, И лицо это до сих пор стоит у меня перед глазами.

Она поднялась на трибуну, и в повестке дня научные исследования уступили место нравственной деятельности. Мать Тереза твердо сказала притихшему собранию: «Мы не можем делать великие дела, мы можем делать только маленькие дела с великой любовью».

Противоречия ее жизни и веры ничтожны по сравнению с моими. Я тщусь побороть разочарование из-за слабости одиночки, а она в это же самое время просто изменяет окружаюший мир. Я мечтаю о большой силе и способностях, а она в это же самое время тратит свои силы и способности, чтобы сделать все, что только может.

И я теряю покой, я обескуражен, я пристыжен. Что же у нее есть такое, чего нет у меня?

Если на Земле наступит настоящий мир и человечество заживет по закону добра, то это произойдет благодаря таким людям, как матьТереза. О мире нечего мечтать — его надо приближать, его надо делать своими руками, его надо иметь внутри себя и его надо нести людям!

***

Больше всего мне нравится такой конец книги, который на самом деле вовсе не конец. Как у Джеймса Джойса в «Поминках по Финнигану» — все обрывается на полуфразе, ни знаков препинания, ни объяснения. Некоторые исследователи полагают, что последнее предложение является началом первого, отчего получается бесконечный цикл. И хорошо, если они правы. Лично мне такое толкование по душе. Но сам Джойс тайны так и не раскрыл, и тут уж каждый волен думать по-своему.

Мне же все это немного напоминает те часы, что я провел у кроватки старшего сына, рассказывая — не слишком умело — ему перед сном сказки и всякие истории. Не успеешь начать, а ему уж хочется знать, что случилось раньше, до того; и всякий раз, когда рассказ кончится — совсем кончится, — само собой, из темноты сонный голосок пищит: «Папа, а дальше что было?».

…Однако пора сделать передышку. Даже если полотно жизни бесконечно, ткачам все-таки нужно и отдыхать.

А в следующий раз я вам расскажу о лягушках; о мисс Эмили Фиппс; об объявлении в бакалейной лавке в городе Покателло, штат Айдахо; об ужаснейшей в истории человечества свадьбе; о греческом выражении «асбестос гелос» («неиссякаемый смех»); о «Флоте спасения»; о человеке, который заранее знал то, что узнал потом; о самом маленьком цирке в мире: о том, что на самом деле представляют собой старшие классы школы; и о том, как однажды я лег в горящую постель; и о том, как

______