Все самое важное для жизни я узнал в детском саду

Какой от этото толк — даже и не знаю. На механизмы и прочие предметы все ра но не действует. Пинки и то не всегда помогают. Что касается людей, то здесь туземцы с Соломоновых островов, возможно, в чем-то правы. Если кричать на живое существо, то действительно можно убить его дух. Говорят, слово не обух, в лоб не бьет. Верно, не в лоб оно бьет, а в самое сердце…

Видели когда-нибудь счеты? Они похожи на сороконожек с тельцем из деревянных костяшек. В Америке они обычно продаются в сувенирных магазинах среди прочих привозных безделушек, в качестве настенных украшений. Но на самом деле счеты — это арифмометр, калькулятор и даже компьютер. Что, впрочем, тоже не совсем верно. Ведь счеты — всего лишь видимая картина вычислений, которые счетчик производит в уме.

В Азии многие и поныне пользуются счетами изо дня в день. И так — две тысячи лет, а то и больше. Счеты не только полезный, но и красивый предмет обихода, их приятно держать в руках, приятно трогать дерево, латунь, слоновую кость. Чем старее счеты и чем дольше служат, тем приятнее становятся — гладенькие, потемневшие, отшлифованные. Их хватит на всю жизнь, их не нужно усовершенствовать; все необходимое программное обеспечение расположено у вас между ушами; ну а сломаются — их легко починит даже первоклассник, вооружившись простейшим инструментом.

Благодаря счетам можно иначе взглянуть на некоторые стороны технического прогресса. Вспоминается мне один случай. Некий американо-японский компьютерный концерн начал усиленно проникать на китайский рынок. Чтобы показать преимущества своих карманных калькуляторов, концерн предложил устроить соревнование: широко разрекламированную «дуэль» калькуляторов и счетов. Победил конечно же счетовод, китаец из Гонконга по имени Чан Кай Кит — старший клерк в одной из судоходных компаний. Оператор мини-компьютера быстрее — на целых 44 секунды — обработал пакет бухгалтерских документов. Но ответ компьютер выдал неверный. Наверное, оператор спешил продемонстрировать великолепие своей машинки и ввел в нее не те данные. Престиж концерна был подорван.

Только не поймите меня превратно. Карманные калькуляторы есть и будут, они прочно вошли в нашу жизнь. Ведь я же не луддит какой-нибудь! Я же понимаю, что механизмы ни в чем не виноваты. И потом, как знать — может, с карманным калькулятором тот аккуратный и внимательный счетовод-китаец работал бы еще лучше… Просто я всегда умиляюсь, когда вижу, как руки и разум человека творят настоящие чудеса. И разве не отрадно, что и перед мудреной, изощренной, сверхсовременной электроникой не спасовали все те же руки и все тот же разум? И разве плохо, что человечество может двигаться вперед, по-прежнему пользуясь древнейшими и привычными путями?

Как любопытно, что старинные, видавшие виды счеты в ХХ веке заняли почетное место в наших домах среди произведений искусства и диковинок; и эта безделушка мила нам, потому что и польза в ней есть, и пользоваться такой красивой вещью приятно. У меня есть старая деревянная плошка и старый — хоть и моложе ее — большой столовый нож, и никогда никакой кухонный электрокомбайн с ними не сравнится. В общем, совершенно то же самое.

В конце апреля 1757 года воинский отряд, которым командовал полковник Диего Ортис де Парилья, и пятеро священников отправились из Сан-Антонио в заданный район на берегу реки Сан-Саба среди холмов центральной части земли Tejas (это твой Техас, гринго). Они прибыли, чтобы расширить границы испанского владычества, обратить в христианство всех встретившихся по дороге язычников. Чтобы истребить индейское племя апачей (естественно, уже после обращения в свою веру). Ну и самое главное — отыскать сокровища, спрятанные, как гласило предание, среди окрестных взгорий.

Построили они на берегу форт и миссионерскую церковь. И стали ждать, когда же придут индейцы — за утешеннем и успокоением — и принесут сокровища. Испанцы коротали время, выпуская рукописные журналы, которые сохранились и по сей день, — сейчас они в библиотеке Остина. «Скромная красота здешних мест возвышает мой дух, — пишет падре Молина. — Однако где же индейцы?» А вот что пишет Диего Ортис де Парилья: «Страна эта чудесная, но где же индейцы? И где же сокровища?»

Ответ на один из вопросов они получили почти через год, в марте, — когда появились команчи, которых позвали на подмогу апачи. Две тысячи команчей в боевой кроваво-черной раскраске, с недобрыми намерениями.

После этого в Сан-Саба на время воцарилась тишина: форт, церковь и большинство любителей приключений из числа бравых идальго были стерты с лица земли. А оставшиеся в живых, но без сокровищ, в беспорядке бежали назад, в Сан-Антонио, и в Сан-Саба больше не возвращались.