Все сказки старого Вильнюса. Продолжение

Это было примерно так же удивительно, как если бы она привела в дом бродячий цирк с шатрами, тиграми, лошадями и карликами и сказала, что они теперь будут с нами жить. До сих пор мама всегда говорила, что держать животных в городской квартире нельзя, и не соглашалась даже на морскую свинку. И вдруг принесла кота! Маленького, рыжего, тощего, с узким змеиным телом и удивительными оранжевыми глазами. Сказала растерянно, словно бы сама себе не веря: «Похоже, он потерялся, выглядит, как домашний. И людей не боится, от самого Белого переулка за мной шел. Надо его покормить. А потом повесим объявления».

Про объявления она сказала с таким фальшивым энтузиазмом, что стало ясно: писать их мама не собирается. Сказала только чтобы успокоить – не столько домочадцев, сколько себя.

Отец недоверчиво хмыкнул, пожал плечами, но возражать не стал. Он вырос в доме, где всегда держали котов-мышеловов, и квартира без кошки казалась ему недостаточно уютной. Вроде бы все на месте, но чего-то не хватает. Ну, то есть на самом деле понятно, чего: кошки или кота.

А теперь полный комплект.

Яшка от восторга надолго утратил дар речи. Весь вечер тенью ходил за котом, не решаясь его погладить, хотя кот вряд ли стал бы возражать. Яшка сразу стал его любимцем, и никто не удивился, когда кот улегся спать у него в ногах, а потом как-то незаметно просочился под одеяло, вернее, под тонкую простыню, которой Яшка был укрыт в эту теплую июльскую ночь. Так что поутру они проснулись в обнимку, кот звонко мурлыкал от удовольствия, а Яшка чуть не плакал от счастья, прижимая его к животу. Заглянул в оранжевые глаза, прошептал в мохнатое ухо: «Я тебя не выдам! Никому не скажу, что ты на самом деле дракон».

Кошмары ему, кстати, никогда не снились. Правда, часто снились инопланетяне. Но Яшка их всегда побеждал.

* * *

Когда почувствовал, что пришла пора уходить, долго думал, как сделать, чтобы источник его жизни не горевал в разлуке. К тому времени он успел довольно много узнать о людях и понять, что привязанность – их уязвимое место. Люди не знают, что разлуки не бывает, что все, кого мы любили хотя бы один день, или час, или только миг, остаются с нами навсегда; впрочем, возможно, для них это действительно не так.

Не придумал ничего лучшего, чем разбудить его поцелуем в лоб. Конечно, обжег, но в тот момент мальчишка не почувствовал боли. Глядел как зачарованный на прекрасного огненного дракона, маленького, размером чуть больше кота, который вылетел в распахнутое окно, но тут же снова вернулся, пристально посмотрел в его лицо, оранжевые глаза встретились с серыми, такими счастливыми, что можно было улетать с легким сердцем: все самое лучшее уже произошло.

* * *

Ожог на лбу был совсем маленький, но шрам от него оказался глубокий, так и не сошел. Яшка, впрочем, был доволен, шрам ему нравился. Иногда, под настроение рассказывал друзьям: «Это случилось той ночью, когда убежал наш кот. Мне тогда было пятнадцать лет, и я как раз окончательно перестал верить, что он – заколдованный огненный змей. В этом возрасте мы все становимся удивительными дураками, но у меня довольно быстро прошло – от ожога. Повезло».

Переулок Кривулес (Krivūlės skg.) Прокрастинатор

Открываю глаза и сразу понимаю, что, во-первых, сегодня у меня будет нормальное человеческое утро. А во-вторых, мне совершенно не хочется работать.

В последнее время и то, и другое случается все чаще. Похоже, я по-настоящему устал.

Ладно, ничего. Зато утро такое хорошее.

Утра вроде сегодняшнего прекрасны, в частности, тем, что можно босиком идти в кухню, открывая по дороге одно окно за другим, чтобы впустить в дом морозный воздух и горячий солнечный свет, возиться с печью, греть воду, заваривать чай. Я не люблю есть, но пить черный чай, крепкий, горячий и сладкий – большое удовольствие. Глупо было бы себе в нем отказывать. Тем более, что браться за работу надо только через час. Или даже через полтора. Как пойдет. В шею меня никто не гонит, по утрам особенно приятно это осознавать.