Все страхи мира

И что делать теперь? — спросил себя офицер-тактик. Радиограмма, что он держал в руке, ничего не говорила ему.

— Сэр, нам удалось найти сукина сына!

— Продолжайте полет.

— Сэр, он выстрелил в «Мэн» торпедой!

— Я знаю, но не могу принять ответных мер.

— Но это безумие, сэр!

— Это точно, — согласился офицер.

* * *

— Скорость?

— Шесть узлов — из машинного отделения передают, что подшипники гребного вала в отчаянном виде, сэр.

— Если мы попробуем увеличить скорость… — нахмурился Рикс.

Клаггетт кивнул.

— ., все просто развалится. Думаю, пришло время прибегнуть к контрмерам.

— Действуйте.

— Отсек пятидюймовых, запустите несколько штук веером. — Клаггетт повернулся к командиру. — Наша скорость слишком мала, чтобы поворот оказался полезным.

— По-моему, шансы примерно равны.

— Ситуация могла быть и хуже. Как по-вашему, какого черта они отменили «ОТСЧЁТ»? — спросил помощник, глядя на экран гидролокатора.

— Помощник, мне кажется, что опасность войны миновала…

Я проявил себя не с лучшей стороны, правда?

— Чепуха, шкипер, кто мог бы предвидеть такое? Рикс отвернулся.

— Спасибо, помощник.

— Торпеда перешла в режим активной гидролокации, подаёт сигнал и прислушивается, подаёт сигнал и прислушивается. Пеленг один-шесть-ноль.

* * *

— Американская торпеда, тип «48», пеленг три-четыре-пять, только что начала активную гидролокацию!

— Полный вперёд, сохранять прежний курс, — приказал Дубинин.

— Контрмеры?

Капитан отрицательно покачал головой.

— Нет-нет, мы сейчас находимся на самом пределе возможностей её поиска, и это только подскажет ей, куда нужно повернуть. Нам помогут условия на поверхности. Не следует вести бой в таких условиях, — напомнил Дубинин, — это плохо отражается на приборах.

— Капитан, я только что принял сигнал через спутник связи — он адресован всем воинским подразделениям: «Прервать контакт и отступить от всех вражеских сил, принимать меры только для самообороны».

— Меня отдадут под военный трибунал, — тихо заметил Валентин Борисович Дубинин.

— За вами никаких не правильных действий, вы принимали необходимые меры на каждом…

— Спасибо. Надеюсь, вы сделаете такое заявление во время суда.

— Изменение сигнала — перемена курса, торпеда только что повернула на запад и уходит от нас, — сообщил лейтенант Рыков. — Её первый запрограммированный поворот был, должно быть, направо.

— Слава Богу, что он не был налево. Думаю, мы в безопасности. Теперь лишь бы наша торпеда прошла мимо…

* * *

— Сэр, она продолжает приближаться. Торпеда, по-видимому, ведёт активный поиск — она непрерывно подаёт сигналы.

— Меньше двух тысяч ярдов, — заметил Рикс.

— Да, — согласился Клаггетт.

— Попробуйте контрмеры — нет, черт побери, ведите их всё время.

Тактическая ситуация продолжала ухудшаться. «Мэн» двигался с недостаточной скоростью, чтобы смена курса и попытки уклониться имели какое-нибудь значение. Контрмеры наполняли воду моря массой воздушных пузырьков, и, хотя они могли заставить русскую торпеду отклониться от курса — единственная реальная надежда, — печальным обстоятельством было то, что, прорвавшись сквозь массу пузырьков, торпеда своим гидролокатором снова обнаружит «Мэн». Может быть, непрерывное появление ложных целей приведёт к перегрузке приборов поиска. В данный момент больше надеяться было не на что.

— Удерживайте лодку у поверхности, — добавил Рикс. Клаггетт посмотрел на него и кивнул, показывая, что понимает его желание.

— Ничего не выходит, сэр… я снова потерял торпеду, сэр, она в звукопоглощающей полосе.

— Всплываем, — скомандовал Рикс. — Аварийное всплытие!

— Думаете, её захватит поверхностное волнение?

— У меня больше нет иных предложений, помощник.

— Повернём налево, параллельно бегущим волнам?

— Хорошо, отдайте команду. Клаггетт вошёл в рубку.

— Поднять перископ!

Он взглянул в объектив и проверил курс субмарины.

— Правый поворот, новый курс ноль-пять-пять!

Американский подводный ракетоносец «Мэн» последний раз всплыл на поверхность. Вокруг были огромные волны в тридцать пять футов высотой и почти полная темнота. Округлый корпус подлодки начал раскачиваться в набегающих волнах, и она поворачивалась очень медленно.