Все страхи мира

– Это грузовики, на которых перевозят ракеты. На каждом имеется все, что необходимо для работы с ракетой. На каждую ракету приходится одна машина обслуживания – впрочем, больше чем одна. Это большой грузовик, похожий на пожарную машину, с подъемным краном и лестницей, с встроенными нишами для инструмента и всего остального. Джим, похоже, они сняли чехол – да! Видны боеголовки, они ярко освещены, и специалисты что-то делают с разделяющимися боеголовками… Интересно что?

Фаулер едва не потерял самообладание. Это походило на радиорепортаж футбольного матча, и…

– Так что все это значит?!

– Сэр, мы не знаем.., приближаемся к Узхуру. Здесь почти никакого движения, на Узхуре установлены ракеты СС-18 новой модификации, пятой.., никаких машин, снова вижу часовых. Господин президент, по-моему, часовых больше обычного. Теперь очередь Гладкой.., еще пара минут…

– Почему там стояли грузовики у шахт запуска? – спросил Фаулер.

– Сэр, я могу только сказать, что они что-то делают с ракетами.

– Черт побери! Что именно делают?! – закричал Фаулер в микрофон.

Ответ, который последовал, не был таким спокойным, как несколько минут назад.

– Сэр, этого мы не можем сказать.

– Тогда скажите, что вам известно!

– Как я уже объяснил, господин президент, эти ракеты старого образца и нуждаются в постоянном техническом обслуживании. Они предназначены для демонтажа, но русские запаздывают с этим. Мы заметили усиленную охрану на всех трех базах баллистических ракет СС-18, но в Алейске у каждой шахты стояли грузовик и группа обслуживания, а крышки шахт были открыты. Это все, что можно сказать в результате изучения полученных изображений.

– Господин президент, – раздался голос генерала Борштейна, – майор Костелло сообщил вам все, что мог.

– Генерал, вы сказали, что мы увидим нечто полезное во время пролета спутника над ракетными базами. Что мы увидели?

– Сэр, возможно, то обстоятельство, что в Алейске ведется напряженная работа с ракетами, может иметь значение.

– Но вы не знаете, что это за работа!

– Действительно, сэр, мы этого не знаем, – смущенно признался Борштейн.

– Может быть, они готовят ракеты к запуску?

– Мы не можем исключить такую возможность, сэр.

– Боже мой!

– Роберт, – сказала советник по национальной безопасности, – мне страшно.

– Элизабет, у нас нет времени на это. – Фаулер овладел собой. – Нам нужно держать себя в руках и не упускать контроля над ситуацией. Мы должны убедить Нармонова.

– Роберт, разве ты не видишь! Это не он! Только в этом случае события поддаются логическому объяснению. Мы не знаем, с кем ведем переговоры!

– Так что же нам следует предпринять?

– Я не знаю!

– Ну что ж, кто бы это ни был, они не стремятся к ядерной войне. Этого не хочет никто. Иначе нужно быть безумцем, – почти по-отечески заверил ее президент.

– Ты уверен в этом? Роберт, ты действительно уверен? Ведь они пытались убить нас!

– Даже если это и так, нам нельзя обращать на это внимание.

– Но мы не можем позволить себе это. Если они пытались один раз, они сделают новую попытку! Неужели ты не понимаешь?

Элен Д'Агустино, которая стояла в нескольких футах позади президента, еще раз отметила, что правильно оценила Лиз Эллиот еще прошлым летом. Она не просто груба и высокомерна, но и труслива. И какие она может давать советы президенту? Фаулер встал и направился в туалет. Пит Коннор пошел следом за ним до самой двери, потому что даже это "путешествие" президенты не имеют права совершать в одиночку. Дага посмотрела вниз – на доктора Эллиот. Лицо ее отражало… Что? Страх? – спросила себя агент Секретной службы. Нет, что-то иное, что-то за пределами страха. Элен тоже была испугана и наверняка не меньше доктора Эллиот, но ведь она не советник… К ней никто не обращался за советом, никто не просил ее помочь разобраться в этом безумии. Да, конечно, в происходящем не было никакой логики, никакого смысла. Просто никакого. Но ведь в ее обязанности не входило оценивать обстановку, это было обязанностью доктора Эллиот.

* * *

– Установил контакт, – произнес один из операторов на "Морском дьяволе-1-3". – Буй три, пеленг два-один-пять.., скорость вращения винта.., один винт.., контакт с атомной подводной лодкой! Это не американская подлодка, винт не американский.

– Слышу его на четвертом, – заметил второй акустик. – Да, она прет полным ходом; судя по числу оборотов винта, скорость больше двадцати узлов, может быть двадцать пять, пеленг с моего буя три-ноль-ноль.

– Хорошо, – произнес офицер-тактик. – Засек координаты. Назовите курс.

– У меня пеленг сейчас два-один-ноль! – отозвался первый акустик. – Парниша мчится сломя голову!

Две минуты спустя стало ясно, что обнаруженная подлодка несется прямо к ракетоносцу "Мэн".

* * *

– Неужели это возможно? – спросил Джим Росселли. Радиограмма поступила с Кодиака прямо в Национальный военный командный центр – НВКЦ. Командир патрульной эскадрильи не знал, что делать, и требовал указаний. Кодовое обозначение радиограммы "Красная ракета", копия ее поступила также в штаб командующего Тихоокеанским флотом, который тоже вот-вот затребует указаний сверху.