Все страхи ночи

Он осмотрел себя. На нем был все тот же комбинезон из блестящей ткани. Журналист потрогал её. Холод. Причем ткань была явно ниже по температуре, чем окружающая атмосфера. Словно металл. Это ощущение было только снаружи. Внутри Журналисту было очень тепло, даже жарко. Хотя он был ещё и в своей одежде, но сделал вывод, что комбинезон, как минимум сохраняет тепло.

«Неужели из-за этой ткани я невидим для тварей?» – подумал он. Неожиданный вывод немного успокоил его. Однако, он вспомнил о бойцах в кафе. Судя по крикам, они явно проиграли бой тому существу. Их точно заметили.

Журналист отодвинул сомнения в голове. Если его не заметили сейчас, благодаря блестящему комбинезону, значит, есть, пускай и небольшой, шанс добраться до Дома культуры на площади живым. А там будь, что будет.

Он аккуратно встал с земли. Несмотря на его вероятную невидимость для этих существ, издаваемые звуки лучше свести к минимуму. Фонарь он держал в левой руке, но не решался включать. Рано или поздно, это придётся сделать, чтобы сориентироваться, при поиске дороги до площади. Раскрыть себя светом, Журналист тоже не хотел. Но решил пойти на риск. Он резко включил свет фонаря. На пару секунд проселочная дорога стала видна. Никого. Журналист перевёл дух. Чуть вдалеке виднелся поворот к соседним домам. Он вел в сторону площади. Легким нажатием пальца, фонарь выключился. Журналист решил не привлекать много лишнего внимания светом. Даже если эти твари, ушли, поманенные сигнальной ракетой, не исключалась опасность встречи с одной из них.

***

Он шел уже минут пятнадцать, по дороге, вдоль частных домов. Журналист передвигался как при замедленной съемке, осторожно ступая на землю, чтобы создавать как можно меньше шума. Это оказалось не так просто. Сухая трава на проселочной дороге предательски шелестела под ногами, не давая возможности бесшумно передвигаться. Впрочем, Журналист еще ориентировался и на посторонний шелест. При этом, останавливаясь всякий раз, как появлялись посторонние звуки. Даже дуновение ветра, задевавшее ветки местных деревьев, было подозрительным для Журналиста, и заставляло замирать. Иногда, ему казалось, что кто-то тихо рычал, неподалеку от него. Испытывая огромный страх, Журналист заставлял себя останавливаться. Он прислушивался. Если никаких звуков не было, то он продолжал свое осторожное движение.

Несмотря на то, что площадь с Домом культуры находились относительно близко, если верить выпущенной сигнальной ракете, все осложнялось темнотой, и постоянным поиском поворотов в нужном направлении. Журналист уже свернул четвертый раз на новую улицу, при этом не был уверен до конца, что шел в правильном направлении. Ему помогли его школьные знания навигации по звездам, с уроков ОБЖ. Небо так и блистало ориентирами. Полярную звезду он отыскать не смог, зато, ориентируясь по расположению Большой медведицы, выбрал более четкое направление движения.

Журналист свернул на более широкую улицу. Дорога на ней была заасфальтирована. Однозначно, это была одна из центральных улиц, и Журналист надеялся, что по ней сможет добраться до площади. Было непривычно идти по твердой поверхности. Подошвы издавали четкий звук об асфальт, и Журналист сошел обратно на мягкую землю.

Он шел параллельно дороге, стараясь не шуметь. Ему казалось, что эти существа где-то близко, поскольку они обратили внимание на сигнальный огонь. От мыслей о них, Журналиста бросило в холодный пот. Сердце забилось так, словно он снова оказался рядом с этими тварями. «Больше мне таких встреч не нужно», – подумал Журналист. Раненая нога уже перестала ныть от боли, но ужасные воспоминания о первом знакомстве били по голове, сильнее молотка.

Продолжая идти вдоль дороги, Журналист как будто чувствовал, что приближается к площади. Дома по бокам от обочин выглядели все больше, насколько их можно было разглядеть, а заборы все выше. Однозначно, здесь жили люди побогаче. И, возможно, как жители крупных городов, они тоже стремились расположиться поближе к центру. Журналист вспомнил о своей маленькой квартире на окраине столицы. Ему очень захотелось очутиться сейчас именно там. Без страха, без жажды выжить, без ранений и усталости. На душе стало тоскливо. Он еще прошлым вечером убеждал Семена, если так звали бармена, в невозможности существования чего-то извне. Теперь, когда он лично столкнулся с этим «чем-то», что не мог объяснить сам, испытывал чувство стыда. Исчез цинизм, пропали мысли о том, что он везде побывал, и все видел. Сквозь страх, просвечивало любопытство о происхождении этих существ. Журналист даже не исключал, что стал свидетелем первого контакта с неземной цивилизацией. Но, по его мнению, этот контакт был слишком неудачным.