Ночью постучались в двери незнакомые люди, шестьсот рублей принесли на монастырь. Утром вдруг стали приносить продукты – мы не успевали принимать. На следующий день звоним в Московский банк, лежали там какие-то пустяки, думаем закроем счет. А нам говорят:
– Приезжайте, тут вам деньги пришли!
– Сколько? – спрашиваем.
– Семнадцать тысяч, – и, помолчав, – долларов.
– Что? Повторите!
Повторили. А мы и доллара-то тогда не видели. Приезжаем. Подводят к нам девочку лет 18, очень застенчивую: «Вот ее благодарите!» Оказывается, финская фирма торопилась закрыть свой счет, на котором оставалась эта сумма. Девочка оператор и говорит: «Что, мол, вам из-за такой мелочи (ничего себе мелочь!) хлопотать. Пожертвуйте монастырю». А они и пожертвовали. Вот дивный Серафим-то! Ведь на эти деньги мы спасли наш монастырь: сделали крышу над четырьмя церквами нашими и кельями.
Надо ли объяснять, кто для нас Серафим Саровский?
Тут вам Афон, тут и Иерусалим
Довелось мне быть в Дивеевском монастыре с двумя священниками. После вечерни в Троицком храме вышли из храма на прогулку по Канавке Божьей Матери. Около трехсот послушниц и все паломники. Идем по Канавке, и я молитву читаю (Богородицу 150 раз). Все забыл, ничего не вижу, только дубы огромные вокруг. Прошли Канавку и входим по ступеням в храм. Вошли в двери. Смотрю, а храма нет! Ночные горы, а в горах кругом церкви огоньками горят, виноградом повиты. Святой Афон. Такой уют кругом. Облака над ними красивые. Трясу головой. Где же храм, в который мы входили? Толкаю локтем соседа. Спрашиваю: «Где храм?» (Полная уверенность, что все так же удивляются, как я.) А он смотрит на меня как на дурака. С полчаса тряс головой и, наконец, различил: церкви – это лампадки. Облака – своды храма.
Храню это видение уже много лет. Как говорил отец Серафим: «Пойдете по Канавке, тут вам Афон, тут и Иерусалим».
Отче Серафим, нет слов, чтобы отблагодарить тебя!